Рассказ №20676

     - Не знаю: К ней многие ходили, а к новой наш Гнобель наладился.
     - Новая повариха фигуристая хоть?
     - О, да! Очень фигуристая!
     Решили пойти вечером. Гога взял из тумбочки флакон с одеколоном и, сильно намочив чистую тряпку, сунул ее в карман.
     - Это еще зачем?
     - Понимаешь, эта повариха любит хорошие и сильные запахи. Кадеты говорят, сунешь ей тряпку и делай с ней что хочешь. К тому же это для нее - знак, что мы не чай пить пришли.
     В коридорах корпуса было пустынно, но был велик риск наткнуться на дежурного офицера, поэтому Гога предложил:
     - Пойдем по черной лестнице.
     - Так она заперта!
     - А у меня ключ есть!
     На черной лестнице было тихо, темно и пахло мышами. Пробираясь почти наощупь, кадеты спустились на два этажа и оказались в подвале.
     - Огонек видишь? - сказал Гога шепотом. - Это ее каморка.
     - Тогда кричи.
     - Анфиса, ты дома?
     - А, мальчики! Заходите!
     Открылась дверь, и темный абрис обозначил могучую, почти квадратную фигуру поварихи.
     - Да уж, фигура убийственная! - подумал Васенька и вошел в каморку вслед за князем Гогой.
     : Хотя повариха Анфиса из всех музыкальных инструментов скорее всего напоминала деревянную колоду с отщепом, Вася и Гога сыграли на ней в "два смычка". Да, в физиологическом смысле Анфиса была на высоте. Огромные груди, качаясь в ритме движений, свисали на трясущийся, как желе, круглый живот, который, в свою очередь, наползал на лобок, поросший жестким, как проволока, густым волосом и почти скрывал его. Она, нюхая подаренную тряпку с одеколоном и наклонясь над Васенькой, казалось, забыла, что ее одновременно пронзают два немаленьких члена: один - Васенькин в привычном для барчука невидимом хлюпающем отверстии, а другой - в заднем проходе - принадлежал Гоге.
     - Ну, как девушка? - задыхаясь, спросил Гога.
     - Соответствует описанию! - ответил Васенька, отворачивая голову от струйки слюны, которой орошала его лицо Анфиса. Он уже выпустил в ее лоно один фонтан молодой спермы и теперь нетерпеливо ожидал второго оргазма. То так и не дождался, потому что в темном углу кто-то завозился, и из угла на свет выбралась девушка, почти ребенок и встала, прикрываясь руками, посмотрела и спряталась. Барчук повалил Анфису набок на широкий топчан, покрытый лоскутным одеялом, вытащил из нее член и замер. Вместе с поварихой со стоном повалился на топчан и Гога, едва не сломав член в заднем проходе, но извернувшись, он продолжал долбить Анфису в узкое отверстие:
     Было уже поздно, но Васенька никак не мог заснуть. Его занимала не дебелая повариха, а некая девушка из темного угла. Проворочавшись часа два, барчук разбудил князя Гогу. Тот еле продрал глаза.
     - Тебе чего, Львович?
     - В корпусе, кроме поварихи, еще женщины есть?
     - Тебе этой мало, да? - засмеялся сонный Гога.
     - Это дубовая колода с дуплом, а не женщина. Так еще есть?
     - Насколько мне известно, нет. А что?
     - Когда мы были у поварихи, мне показалось, что я видел девушку: молоденькую такую:
     - Слушай, не знаю: Надо будет у Гнобеля спросить. Спи давай, утро скоро!
     Перед занятиями Гога подошел к ротному, а Васенька наблюдал за ними издали. Вдруг к барчуку подошел Леня. За эти дни Васенька и Леня подружились, а Гога извинился за свое поведение.
     - Что-то князь перед ротным скачет?
     - Ты женщин любишь или как?
     - А как же! Худеньких люблю, стройных:
     Леня мечтательно закатил глаза, но в этот момент вернулся Гога.
     - О, Лена! Здравствуй, дорогая!
     - Что, князь, голова больше не болит? - ответил Леня. - Могу отоварить еще раз!
     - Ладно, ладно! Больше не буду так шутить! А по нашему вопросу, Львович, ответ положительный! Таинственная незнакомка - поварихина дочь.
     - Значит, не привиделось, - заметил Васенька. - Навестим дочурку?
     - Сегодня?
     - Конечно! А что откладывать? Только вот вдруг она - девственница?
     - Ну и что? Перестанет! Да, Гнобель сказал, она - немая, как Герасим. В общем, Му-му.
     Прозвонили на занятия, и любители наслаждений удалились в классы:
     : После занятий троица уединилась за дровами.
     - Ну, что? Идем сегодня после отбоя? - спросил нетерпеливый по "женской части" Гога.
     - Идем! - ответил Васенька.
     - А она орать не будет? - спросил осторожный Леня.
     - Чудак ты, право! - хохотнул Гога. - Она же - немая!
     - Не скажи. Говорить она не может, а орать:
     - А у меня вот что есть! - похвастался Гога, показав друзьям пузырек из темного стекла.
     - Это что?
     - Капли Иноземцева. Обезболивающее. Чтобы немая не орала!
     : Пока кадеты спускались по черной лестнице, князь Гога радостно потирал руки.
     - Эх, станцуем! - то и дело говорил он.
     - Лезгинку? - уточнял Васенька.
     - И лезгинку, и кабардинку! - смеялся князь. - И овечку, и козочку! Я вообще универсальный мужчина!
     Гога нес небольшой мешочек с бутылкой вина, стаканами и нехитрой закуской в виде куска сыра и нескольких кусков хлеба, а пузырек с каплями держал в кармане.
     - Сколько думаешь ей капель дать? - спросил Васенька князя.
     - Для легкого обезболивания - две.
     - Дай пять, - сказал Леня. - Матушка такие принимала от месячных болей.
     - Тогда десять, - решил князь. - Все-таки нас трое: Уговаривать девушку буду я.
     - А она красивая? - вдруг спросил Леня.
     - Это не важно, - пояснил барич. - Там темно.
     - А у девственниц кровь долго идет? - не унимался Леня.
     - Обычно недолго и не обильно, - ответил Гога. - Слушай, если боишься, иди спать. Правда, мы хотели тебя первым пустить: все, пришли! Анфиса, ты дома? Тук-тук!
     Анфисы дома не было. Гога постучал, и дверь открыла девушка. В руке она держала свечу.
     - Мама дома?
     Девушка помотала головой, что означало - мамы нет. Тогда Гога достал из сумки кусок сыра, и девушка, широко улыбнувшись, отошла от двери и показала рукой, заходите, мол. Сластолюбцы зашли. Девушка поставила свечу на стол и одернула старенькое платье, вероятно, из чьих-то обносков. Затем князь вынул бутылку вина и четыре стаканчика: три - поменьше, и один побольше - для "дамы" и быстро налил вино в стаканы. Тот, который побольше, Гога подал девушке. Она опять помотала головой, мол, не буду. Тогда князь отпил от своего стакана и сказал:
     - Пей, оно сладкое!
     Девушка с сомнением покачала головой, но вино попробовала, а затем, улыбнувшись, выпила все до дна. Через несколько минут она уже спала на столе:
     Князь Гога, не торопясь, обогнул стол, пошел к девушке и, схватив ее за волосы, откинул ее на стул. Затем расстегнул на ней ворот платья и запустил руку внутрь.
     - Докладываю, господа! Кроме платья, на ней ничего нет. Сиськи есть, маленькие, но крепкие, как зимние яблоки. Соски твердые, как виноградины! Приступим?
     - Ага, - хрипло ответил барич. - На постель потянем или на столе разложим?
     - На столе, - ответил за Гогу Леня. - Чего тянуть.
     Он уже скинул брюки, и его маленький пенис превратился в крепкий фаллос. Он померил его и показал Гоге расставленные большой и указательный пальцы:
     - О, одна пядь. Мало?
     - Во-первых, в самый раз, если ты не собираешься осеменять корову, а в девушке достанешь до матки и даже, если повезет, проникнешь внутрь нее. А во-вторых, господа, давайте разденемся. Без одежды будет намного приятнее, уверяю вас!
     Гога быстро разделся и, пожирая девушку глазами, гладил левой рукой кудри на груди, а правой - оглаживал увесистые яйца.
     - Ты - первый, Леонид. Приступай!
     Леня медленно подошел к девушке, бесстыдно раскинувшейся на столе, и погладил ее дрожащей рукой. Он начал с грудок, спустился на живот, зарылся пальцами в кудрявый волос на лобке, но вдруг, присев, недоуменно спросил:


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать из этой серии:

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.