Рассказ №16084

     Светлана перевернулась. Ноги оказались на подушке. Он хотел подложить подушку так, чтобы попка приподнялась, но Светлана сказала:
     - Ой, что вы делаете? Так неудобно.
     - Ладно, не буду. А ты будешь лежать? Или убежишь?
     - Я же сама попросила. Мне хочется. Только не очень сильно.
     - Как в прошлый раз?
     - Во всяком случае, не сильнее.
     Ему не понравилось это "во всяком случае". Светлана хотела лишний раз напомнить ему, что она соглашается на порку добровольно, что это всего лишь игра, что ни о каком наказании речи нет. При этом, как ни странно, с течением времени выяснилось, что ей не нравится слово "порка" и она предпочитает употреблять как раз слово "наказание".
     - Ну, что? Двадцать?
     - Да, хорошо. Давайте.
     Он выпорол её поперёк попы. Она лежала без движения, потом сразу перевернулась и потребовала, не словами, конечно, немедленного полового акта.
     Регулярные порки продолжались в течение нескольких месяцев. Светлана очень гордилась тем, что следы от ремня были едва заметны на следующий день, а ещё через день вообще ничего не было видно. Один раз он попробовал отшлёпать её щёткой для одежды, разложив кверху попой у себя на коленях. Эффект был резко отрицательный. Светлана сразу встала, категорически отказалась раз и навсегда от щётки и от такого положения и едва согласилась на обычную порку ремнём.
     Ремень помогал хорошему сексу даже тогда, когда отсутствовал. Если во время любовных ласк Сергею Петровичу начинало казаться, что Светлана недостаточно возбуждена и думает о чём-то постороннем, он начинал шептать слова о полосках на попе, о боли, о том, как она сама спускает трусики и сама ложится, чтобы быть выпоротой. Действовало безотказно и часто приводило к Светланиному оргазму ещё до начала полового акта.
     Он спросил её однажды:
     - А тебя кто-нибудь кроме меня наказывал?
     - Нет. Только вы. Ну, ещё папа в детстве.
     - Часто?
     - Да, нет. Два раза всего. Или я не помню...
     - За что?
     - Мы однажды ушли далеко и заблудились. Родители так волновались...
     - А чем он тебя наказывал?
     - Прутиком.
     - Очень больно?
     - Нет, так... Он же воспитать меня хотел, а не избить. Надо было, чтобы я поняла, что так себя вести нельзя.
     - Помогло?
     - Это всегда помогает.
     Светлана улыбнулась, носом потёрлась о рукав Сергея Петровича и поцеловала ему руку.
     - А приятно было?
     - Я уже не помню. Когда это было? Мне лет десять было, наверное. Не помню. По-моему, нет.
     - А сейчас приятно?
     - Конечно.
     - Давай как-нибудь прутиком попробуем.
     - Ну... Можно... Только я больше ремнём хочу.
     - Почему?
     - От ремня ощущения приятные.
     - Но ты же прутик давно не пробовала.
     - Но всё равно я больше хочу ремень
     - А сейчас хочешь?
     - Да!!!
     Выбор ремня бывал непростой задачей. Светлана изредка соглашалась на брючный ремень, и ему очень нравилось смотреть, как она вынимает его из петель. Однако такой ремень был тяжеловат для её нежной попки. Обычно она доставала из ящика шкафа небольшой ремешок и подавала его Сергею Петровичу. Он начинал спорить, она соглашалась, доставала ремень потяжелее, но ему он тоже казался слишком лёгким. Светлана была согласна с тем, что все её ремешки не подходят, и, в конце концов, они пошли в магазин купить что-нибудь подходящее. После покупки ремня предполагалось приобретение платьица или чего-то вроде этого, чтобы было повеселее.
     Светлана ходила среди развешанных ремней, брала некоторые руками, говорила:
     - Какой красивый!
     - Ты какого цвета хочешь?
     - Давайте, беленький.
     - А почему?
     - Мне нравится.
     - Белое с красным?
     - Да. Так красиво будет.
     Неожиданно подошла продавщица и стала помогать. Светлана почти не скрывала цели покупки ремня. Примерялась к весу, длине. Про очень хороший плетёный ремешок сказала, что от него будут красивые следы, но что он будет действовать слишком неравномерно. Продавщица, кажется, сообразила, в чём дело, потому что у неё повлажнели губы, и изменился голос.
     В результате они купили длинный узкий белый кожаный ремень, про который Светлана сказала, что будет его иногда надевать до или после этого.
     Поход в магазин получился прекрасным. Светлану он выпорол сразу, как приехали, и попу она подставляла под обновку с особым старанием и чувством.
     То, что она добровольно соглашается подвергнуться болезненной и унизительной процедуре, было приятно, хотя отнюдь не удивительно. Светлана была не первой девушкой, которая подставляла попу Сергею Петровичу для порки. Первый раз это случилось с ним около двадцати лет назад.
     Он познакомился выставке в Эрмитаже с девушкой из другого города. Она была замужем, но согласилась приехать в Ленинград и провести с ним три недели отпуска. Очень быстро оказалось, что Оля готова заниматься сексом круглосуточно без перерыва. Она сразу стала изменять ему, если краткая любовная связь допускает разговор об измене. У неё не было знакомых в Ленинграде, поэтому все любовники были приятелями Сергея Петровича. Все стали болтать. Все с удовольствием сообщали ему имена и подробности. Все в результате доносили ему друг на друга, и все в результате оказались полным дерьмом.
     Себя он ценил ещё ниже. Он хотел выгнать её, но куда? Оля жила у него, другого места у неё не было. Можно было поменять билет, но это стоило денег, а он был тогда нищим инженером. Он пытался отказаться от секса, благо мог предоставить ей отдельную комнату. Ничего не вышло, и выйти не могло.
     Он злился, ждал её отъезда, и очень не хотел потерять такую великолепную любовницу. Сергей Петрович прекрасно понимал, что, если женщина любит секс, то будет изменять. Если не любит секс, то не годится в любовницы. Он не был чрезмерно ревнив, но Олино поведение как раз было чрезмерным.
     Он сидел однажды за письменным столом, читал книжку и пил вино. Ольга пришла с очередного свидания. Он знал, где и с кем она была. Ему никогда не нравился её сегодняшний любовник, и от этого он был раздражён сильнее обычного. Комната была разделена на две половины стеллажом с книгами. Тахта стояла за стеллажом, в невидимой для него части комнаты. Ольга зашла, повозилась, вышла. Вернулась, походила туда-сюда. Он не поворачивался и не заговаривал с ней. Она спросила:
     - Злишься?
     Он промолчал.
     - Мы тобой обетов верности друг другу не давали.
     Сергей Петрович выпил вина и почувствовал, как кровь прилила к голове.
     - Ну, я ничего не могу с собой поделать.
     Помолчала.
     - Ну и шлюха же я! Ты очень сердишься?
     - Отстань, пожалуйста. Не хочу с тобой разговаривать.
     - Ну не сердись. Хочешь меня наказать за это?
     - По делу, тебя бить надо за такие фокусы каждый день.
     - Ну, каждый день, это слишком. Иногда надо, конечно. Подожди немножко. Я сейчас.
     Она снова вышла. Потом вернулась, стала возиться в шкафу и чем-то позвякивать. Потом пошла за стеллаж, и Сергей Петрович услышал, как она легла на тахту. Он пытался читать, хотя почти не видел букв. Он страшно волновался, угадывая и боясь угадать, о чём говорила Оля, и что его ждёт в ближайшие минуты. Он понимал, что его ждут, но не мог встать. Наконец, она сказала громко и недовольно:
     - Ну, что? Ты соберёшься когда-нибудь? Долго мне тут с голой попой лежать?
     Сергей Петрович пошёл за стеллаж. Оля лежала со спущенными до колен джинсами и трусиками. Ремень лежал прямо у неё на попе. Он был скручен кольцами, но часть ремня с пряжкой была разложена и переходила с попки на ногу. Сергей Петрович понял, что Оля сделала так, чтобы ему было удобнее брать ремень. Он взял его, хотел сказать что-то, но горло было сдавлено волнением.
     Он размахнулся, ударил. Получилось слабо, ремень даже не развернулся в прямую линию. Он хлопнул ещё раз.
     - Ты будешь наказывать, или нет? Давай, изо всех сил. Такую дрянь, как я, пороть надо, а не жалеть.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать из этой серии:

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.