Рассказ №14516

     Я часто вспоминаю те дни, когда мой хуй был размером с пальчиковую батарейку, сперма являлась понятием чисто умозрительным, а любое прикосновение к собственной промежности доставляло радость, сравнимую только с фруктовым мороженым.
     Всё началось случайно, когда мне было лет девять-десять, в самом начале восьмидесятых. Кто скажет, что в таком возрасте не был одержим вопросами практического использования собственной анатомии, тот пусть первым бросит в меня камень. В те времена я не засыпал иначе, как с рукой в своих детских трусиках (тогда я ещё спал в трусиках) , на улице частенько прятался в укромные места, заголял головку, отчего член моментально вставал, и приходилось садиться на корточки и ждать, пока он опустится, и не стыдно будет выйти на люди. Или утренние сеансы в кинотеатрах, когда зал практически пуст, свет потушен, и, приспустив штаны, весь фильм можно баловаться с собственной залупой. Какое славное было время!
     Мои личные секс-шопы располагались буквально на каждом углу и назывались почему-то "Союзпечать". Если бы только эти милые бабушки знали, для чего я покупаю карандаши, то немедленно бы вызвали участкового. Также наивны были и аптекарши, снабжавшие меня вазелином в маленьких металлическихбаночках. (До сих пор удивляюсь, как я додумался не пользовать себя на сухую) . Я не знаю, как мне первый раз пришла в голову идея засунуть карандаш в попу, потому что градусник мне ставили исключительно подмышку. Хотя иногда смутно вспоминается стоящая у нас дома в углу радиола, по-моему "Аккорд" , с пластмассовой крышкой, украшенной посередине торчащим шпилем, напоминающим маленькую сосульку, и я, пятилетний, пробующий усесться на неё задом. Мне сейчас самому странно, что представлял я при этом не мужской половой хуй, а курящую за школой хулиганистую семиклассницу Ларису в стоптанных туфлях и умелым матом на накрашенных губах.
     Я и сейчас не забыл о ней. В память о тех временах и мастурбациях я периодически снабжаю её средствами на постоянное похмелье, в очередной раз встретив возле местного круглосуточного магазина. Конечно, многое изменилось. Стоптанные туфли превратились в непонятного вида сапожки, исчезла косметика, мат стал ещё виртуознее, да и дрочу я теперь исключительно на мужчин.
     О, сколько карандашей я попортил, вводя их внутрь себя и брезгливо выкидывая сразу же после. Я практически не ел в детстве мороженого, так как выданные на него деньги тратил исключительно на свои импровизированные фаллоимитаторы. Лёжа под одеялом с карандашом в попе, я зажимал в кулаке пипиську, пока головка не становилась фиолетовой. Поочерёдно, то напрягая ягодицы, то полностью расслабляясь, я до мельчайших подробностей ощущал тонкий деревянный стержень своим узким анусом, и это могло продолжаться часами. После чего требовалось все также с крепко зажатой жопкой пробежать в ванную, достать испачканную калом палочку и спрятать в заранее припасённый пакетик, чтобы потом незаметно выкинуть его в мусоропровод.
     Тогда ещё у меня не было мудрых старших товарищей. Говоря другими словами, попросту некому было доходчиво объяснить мне, что, собственно, полагается делать с требующим постоянного внимания хуем. Советское телевиденье того времени также не удосужилось донести до меня всю правду о педофилах, что на несколько лет отодвинуло мои неспелые прелести от неизбежного знакомства с суровой действительностью. Я много раз в душевой бассейна "Москва" , куда ходил по абонементу, видел взрослых голых мужчин, как бы мельком, ненавязчиво, рассматривающих мои гениталии, а один раз даже ощутил на собственной заднице чью-то руку, но я просто не знал тогда, что всё это значит.
     Сейчас, сидя в белых чулках и женском нижнем белье перед компьютером, откликаясь в чатах на имя "Вафелька" , и между делом набирая этот сумбурный текст, я клянусь вам в том, что, не задумываясь бы подставил тогда свой рот (на тот момент только рот) под вымытые члены этих извращенцев, если бы только догадывался о возможности такого контакта. В моей детской голове никак не могли состыковаться мутное порнографическое фото с толстой негритянкой, берущей в рот нечто огромное, счастливым обладателем которого я являлся, и окружающие меня реальные хуястые персонажи. Увы, молодость, а тем более детство имеют свои недостатки. Выражение "сосать хуй" я, конечно, знал, но применить это знание на практике было попросту непостижимо.
     Через пару лет, когда мне было уже двенадцать, и я начал разбираться в данном вопросе, в Московском зоопарке, в небольшой давке около вольера со слоном, я почувствовал на своей промежности руку стоящего рядом мужчины в тёмно-коричневых брюках (отчего-то запомнились именно брюки) . Его ладонь сначала робко, а потом, чуть осмелев, сжала мои причиндалы, но при этом его взгляд рассеянно шарил по сторонам, поверх чужих голов, будто выискивая кого-то среди толпы. Это продолжалось недолго, с минуту, но эту минуту я помню до сих пор.
     Если бы он только посмотрел на меня! Хотите - верьте, хотите - нет, в тот момент я был готов кивнуть ему или дать понять каким-либо иным образом, что хочу и позволю сделать с собой гораздо больше, чем то, что он делал и на что рассчитывал. Да что там, я бы пошёл бы за ним, куда он скажет и уверен, что ни до, ни после, он не был так близко к осуществлению своих самых тайных надежд. Но он по-прежнему смотрел мимо, и тогда я своим вставшим хуем стал настойчиво тереться об его ладонь, пытаясь донести до него всю правду о своём состоянии.
     Это было моей ошибкой. Он испугался! Он реально испугался и моментально исчез из поля моего зрения. Я ещё долго ходил потом по зоопарку, высматривая среди многочисленной толпы его коричневые брюки, но безрезультатно. Один взгляд, всего один лишь взгляд на меня и немного смелости - и это было бы самым памятным моментом моей, да и его, наверное, жизни. Мужик, тебе, наверное, сейчас лет семьдесят, и если ты случайно прочтёшь эти строки, то знай, чего ты лишился сам, чего не дал мне, и прости, если что всё так получилось. Надеюсь, ты часто дрочил потом, вспоминая о произошедшем.
     Ещё несколько раз меня как бы случайно лапали в общественном транспорте. Интересно, это было со всеми, или я каким-то образом притягивал к себе людей со столь неоднозначными наклонностями? Хорошо помню час-пик на Замоскворецкой линии и молодого невысокого парня, на протяжении трёх или четырёх остановок держащего меня за хуй. Помню также бородатого бодрого старичка, застенчиво показавшего мне своё сокровенное в кулуарах общественного туалета в Царицынском парке. Повзрослев на пару-тройку лет, я не раз потом ошивался в окрестностях этого сортира, надеясь на лучшее, но лучшее так и не наступило. Правда, стоит сказать, что в тот период жизни меня интересовали как мужские, так и женские гениталии, но женских мне почему-то никто не показывал.
     Тут стоит задуматься, только ли сами извращенцы виновны в своих преступлениях? Естественно, растление малолетних - преступление страшное, и за изнасилование ребёнка расстрел через повешенье самая мягкая мера наказания, но, бля буду, что если бы у меня, двенадцати - тринадцатилетнего, тогда было бы такое количество информации об этой стороне жизни, которое дети имеют сейчас, я бы непременно отправился на поиски приключений на свою задницу. Храни вас Бог, ещё не переступившие черту растлители, от таких детишек, как я.
     Так что мне было одиннадцать, жизнь катилась вперёд, и собственных гениталий уже не хватало. К тому времени я крепко сдружился с парнишкой из своего класса, таким же, как оказалось впоследствии, одержимым, как и я сам. За неимением теперешних развлечений, мы целыми днями пропадали на улицах или пускали самолётики с балкона, благо днём его квартира была абсолютно свободна. Собственно, с этого всё и началось. В очередной раз, завалив весь двор бумажными истребителями и опасаясь справедливого возмездия местного дворника дяди Пети, мы благоразумно остались дома, не особо зная, чем себя занять. И тут он произнёс фразу, определившую наши отношения на годы вперёд.


Страницы: [ 1 ]

Читать из этой серии:

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.