|
|
Рассказ №21092
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Вторник, 01/01/2019
Прочитано раз: 14621 (за неделю: 56)
Рейтинг: 25% (за неделю: 0%)
Цитата: "Мои изысканное знание мужского тела, которое я передавала подружкам со слов тёти Тамары, дошли и до Валентины Геннадьевны - врача, что вела нашу практику. Понадобилась помощь ввести больному катетер, она меня и позвала, посчитав, что я уже знакома с мужским достоинством воочию, ничего страшного не случится, если я встречусь с ним и по работе. Какое же было её удивление, когда я сначала покраснела, потом побледнела, при виде вялого члена страдающего больного, которому, нужно было всунуть катетер Фолея прямо в канал. Валентина Григорьевна догадалась и процедуру ввода сделала сама. Мне было так перед ней неудобно, словно я не оправдала надежд, которые сама же вокруг себя языком и распылила...."
Страницы: [ 1 ]
Глава первая.
Всё началось со звонка. Обычного звонка из деревни, где, до поступления в медицинское училище, я жила с мамой, папой и соседкой - тётей Тамарой. Именно жила, спала, ела, слушалась, поскольку родители всегда были заняты, тётя Тома нянькалась со мной, словно старшая сестра-наставница.
В отличие от моих интеллигентных родителей - агронома и бухгалтера, после десяти классов тётя Тамара пошла в доярки. Она была бойкая на язык и, не стесняясь, выкладывала мне все свои похождения с Витькой, Санькой, Колькой, Петькой...
Ухажеров у тёти Томы было много, особенно в сезон уборки. Красивая и, как сейчас бы сказали, без пунктиков, она их привлекала пышными формами, доступностью и любовью к разговорам про то, что в нашей семье словно и не было никогда. Если бы не тётя Тома, я бы, наверное, до окончания школы так и думала, что папа нашел меня в капусте на колхозном поле.
Развесив уши, я слушала тётю Тому, когда та возвращалась на землю из очередной неземной любви. Даже удивительно, но при её ярких рассказах о пылкой страсти, содрогании от одного прикосновения мужских рук к укромным местам, я приехала в город, поступать, девственницей.
С каждым годом моего взросления откровенности от тёти Томы перед сном были подробнее, она загоралась желанием, словно переживала оргазм. А может и переживала. Что это такое, и как его добыть без особого труда, даже без мужчины, она мне тоже объяснила. Анатомию мужика в теории, я изучила с её слов, задолго до училища. Иногда перед девчонками однокурсницами, я блистала знаниями на ещё неосвоенную ими тему, за что и поплатилась.
Мои изысканное знание мужского тела, которое я передавала подружкам со слов тёти Тамары, дошли и до Валентины Геннадьевны - врача, что вела нашу практику. Понадобилась помощь ввести больному катетер, она меня и позвала, посчитав, что я уже знакома с мужским достоинством воочию, ничего страшного не случится, если я встречусь с ним и по работе. Какое же было её удивление, когда я сначала покраснела, потом побледнела, при виде вялого члена страдающего больного, которому, нужно было всунуть катетер Фолея прямо в канал. Валентина Григорьевна догадалась и процедуру ввода сделала сама. Мне было так перед ней неудобно, словно я не оправдала надежд, которые сама же вокруг себя языком и распылила.
Время было такое - клипсы, начёсы, тушь килограммами, чтобы жить в общежитии медицинского училища, нужно было слыть девицей прожжённой. Мой конфуз остался между нами, Валентина Григорьевна стала относиться ко мне иначе, по-доброму, как к дочери. По окончанию училища помогла поступить постовой медсестрой в городской психиатрический диспансер. Там была зарплата больше, свободных дней меж дежурствами, и отпуск два месяца. Там я и работаю, уже четырнадцать лет, а вот с личной жизнью не сложилось.
Вышла замуж. Свадьбу справляли в деревне - пышно с размахом. В первую брачную ночь, я и тёть Тамара, заволокли пьяного мужа на пуховую перину - брачное ложе. Родителям я ничего не сказала, втихаря пробралась к соседке. До утра мы проболтали на тему, какие все мужики сволочи.
Тётя Тома, как всегда, от общеизвестного порицания перешла к интимному. А мне, и сказать-то ей нечего, девственности я лишилась только через три дня. Пять последующих лет, сначала спала с мужем и уже после, вспоминая тёть Тамарины рассказы, обретала чувства полета. А потом мы как-то и спать перестали.
Разошлась, как только получила квартиру. После законного мужа был ещё один - незаконный. Гражданский брак в моей жизни ничего не поменял. Уходила в мечты и только там достигала желаемого. Расстались. Я стала подумывать, а надобен ли мне мужик? От него нужно прятаться, скрывать, изображать. И всё же решила - надобен, но приходящий. Завела роман с дальнобойщиком, у него в другом городе жена, а ко мне он наезжает. Скрывает, что женат, а я делаю вид, что верю.
Купила фалоимитатор и, однажды, в очередной его приезд, забыла убрать из ванной. С дороги, он помылся, вышел, смотрит. Я пунцовая, а он так обыденно говорит: "Знаешь, теперь я верю, что у тебя больше никого нет". Предложил секс без презерватива.
У меня-то нет! А у него? В тот день мы вообще спали в разных комнатах, на утро он основательно подкрепился и буркнул у самых дверей: "Через три недели заеду".
Ушел - я в шоке, но надо бежать на работу. Переживания, как и решение вопроса, оставила на потом. Вернувшись с ночной смены, погрузилась в горячую ванну с пеной, с грустью посмотрела на полочку, где лежала улика моего одиночества. Может оно и к лучшему случилось?
Вот, тут-то и зазвонил телефон. Зазвонил настойчиво, требовательно. Не охота было выходить, но он не умолкал.
Так могла звонить только тёть Тамара. Даже в звонке слышалось - возьми трубку, я знаю, что ты дома! А если это звонила она, звонок будет трещать как минимум час.
Встала, обхватила себя полотенцем, вышла.
- Да, слушаю, - подбирая махровым краем мокрые волосы, проговорила я в трубку.
- Тонюська! Твой дальногрёбщик уехал?
Да, я не ошиблась, это была тёть Тамара. Тонюськой только она меня называла, перекроив моё имя Таня на свой лад ещё в те далекие времена, когда я была тоненькой как тростинка и на её фоне практически исчезала. Сейчас я, правда, расширилась в бедрах, увеличилась в груди, но для неё, всё равно, чересчур тонка. Сама о себе, стоя у зеркала с телефонной трубкой в одной руке и сползающим полотенцем в другой, я не могла этого сказать.
И манера говорить была её. Тётя Тома, видимо, уже какое-то время общалась со мной и слова: "Здравствуй" , "Как там, в городе?" , "Хорошо ли у тебя на работе?" , были произнесены до того, как я подошла к телефону и ответила.
- Вчера... - привычно произнесла я.
- Уехал, и хорошо! - отреагировала она. - Постояльца примешь?
- Какого постояльца?
- Ой, да Лёшку! Вериного сына. Верку помнишь?
- Веру. Конечно, помню.
- Ну вот. Мужик-то её этой весной на рыбалке под лед провалился, хозяйство застудил, теперь она с былого пламени угольки сберегает, по больницам его возит. Ну, а Лёшка со мной. Думаю, чего шестнадцатилетнему парню под Новый год в деревне сидеть, где и девок-то не осталось. Ленка, так, та своего ждет, из армии, Любка в фотомодели намерилась, а он мальчик тихий, скромный. Пусть у тебя, в городе зимние каникулы проведёт. Ты не переживай, ему лишь бы интернет. У нас-то, сама знаешь, то есть, он - интернет этот, то его нет. Ходит Лёшка, когда, как он говорит: "связь виснет" , неприкаянным, смотреть жалко. У вас лучше, небось, с этим наваждением.
- Так ещё полмесяца до Нового года!
- Ой, да я договорюсь, отдохнет, не беда. Он хорошо учиться.
- Пусть приезжает.
- Ага, я скажу. А ты ему комнату выдели и без стука не входи. Поняла?
- Нет.
- Мальчишка он. В своём интернете баб голых смотрит, да письку дергает.
- Тёть Тома!
- Чего?
- Об этом обязательно нужно было сказать?!
- Ой, Тань, ты же медсестра! Как-никак, должна знать...
- По телефону! И чего знать? Что Лёшка мастурбирует? Это обязательно?!
- Ну не знать, так понимать. А то зайдешь к нему и... Я вот, зашла. Один раз. Так он от меня неделю прятался. Прямо не знала, как и наладить былые отношения.
- Всё, всё - поняла... Когда он приедет?
- Завтра - прямо с утра, переговорю с директором школы, день на сборы. Стало быть, послезавтра. Ты дома?
- Работаю, до восьми вечера.
- Автобус до города, Тань, от нас теперь раз в неделю только ходит.
- Ладно, я ключ соседке оставлю. Пусть, если приедет без меня, спросит.
- А как твой дальногрёбшик? Хоть не зря у тебя ночует?
- Тёть Тома. Я из ванной, на мне одно полотенце и я замерзла. Больше не могу говорить.
- Ой, да, милая, чего ж ты раньше... Беги, грейся.
Разговор оборвался, так же внезапно, как и начался, пошли гудки. Я подобрала полотенце, почти с пола, и направилась в ванную.
Вода остыла. Спустив её и открыв краны, я дождалась, когда ванная наполниться, нагреется, окутает меня паром, как в бане. Полежав в хвойной пене около часа, подремав, я наконец-то почувствовала - тело отмякло от ночной смены, а душа обрела спокойное, безразличие к внешнему миру.
Страницы: [ 1 ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
|
| | Почему я сама насаживалась на бутылку? Почему?!?!?! И, наконец, почему я стала целовать ее ножки? Подумав об этом я залилась краской, хорошо, что был вечер, и этого не было видно. Но от этого ничего не менялось - я целовала ноги!!!!!! После поцелуя одного пальчика я просто с цепи сорвалась - Веста только подставляла пальчики, а я урча их обсасывала и облизывала, а под конец даже пыталась взять стопу себе в рот. Теперь вспоминать это было очень стыдно, как и то, что потом я стояла раком, а Веста нехотя трахала меня вибратором, и не просто трахала, а оскорбляла такими эпитетами, что я все заводилась и заводилась. Вибратор так и остался во мне, Веста разрешила мне вытащить его только дома, чтобы муж "раньше времени не заметил". Только сейчас я задумалась над этой фразой, получалось что муж заметит, когда придет время? Опять вопросы, опять непонятки! Я разревелась, я не знала что делать дальше. | | |
|
|
|
| | Эстер ввела себе во влагалище золотистый овал, Айрис сделала то же самое. Почувствовав тепло их тел, устройства начали трансформироваться, заполняя полость, в которой оказались. Затем они начали расти, и через минуту потрясенная Наллика с ужасом смотрела на два золотистых фаллоса огромных размеров, словно бы выраставшие из тел императрицы и ее телохранительницы. | | |
|
|
|
| | У меня встал так, что она не могла этого не заметить и предложила чуть поменять правила, я поинтересовался, как? А она говорит, что давай целоваться не в губы, а в туда и показала мне взглядом на него, я припух и конечно же согласился. Мы разделись догола и снова сели напротив друг друга. Сказать, что я был без ума от неё без одежды, ничего не сказать. Сначала выиграл я, она села в кресло и раздвинула ножки, а я полез к ней с язычком, она застонала, но скоро сказала, что хватит и мы опять сели, теперь была её очередь целовать. Теперь я был в кресле, а она встала на колени и пригнулась к нему, взяв в рот, а потом чуть оттянула кожу и оголила головку и я почувствовал что такое нечто, что не описать. | | |
|
|
|
|
| | Директорский член протискивался в меня. Если бы запихивали теннисный мяч, было бы наверняка легче. По ощущениям, он был нереально огромный. Мастер откровенно трахал мой рот, забыв вообще о том, что это за отверстие и где оно находится. Прикрыв серые глаза и закинув выразительно голову назад, он погружался в наслаждение и приближался к кульминации. Директор ухитрился пропихнуть в меня треть своей скользкой дубины, я кричала от боли и бешеного оргазма. | | |
|
|