|
|
 |
Рассказ №13148
|
|
|
|
| |
| | Глаза Андрейки полузакрыты как тогда на поляне, на лбу Андрейки выступили капельки пота, губа закушена. Отец, всегда строгий, нависал над Андрейкой, казалось не терял контроль даже в такой ситуации: его поршень, явно больше Андрейкиного и показавшийся мне тогда огромным, ритмично входил и выходил туда, куда я и не догадывался, что можно входить! Не в силах контролировать себя, я левой рукой сжал Андрейкины семейки, поднёс их к носу и вдохнул их запах, правой же рукой я начал разъярённо дрочить. Неожиданно, Андрейка открыл глаза и посмотрел на дверь, по его лицу скользнула странная улыбка, он притянул к себе отца и что-то прошептал. Отец бросил быстрый взгляд на дверь и вышел из Андрейки. Я было думал, что отец устроит мне выволочку, но он просто сменил позу. Теперь отец лежал на кровати, а Андрейка скакал на его хуе; Андрейка смотрел на меня и дрочил себе. Отцовский хуй входил в тело Андрейки и больше всего мне хотелось быть на месте отца, видеть как Андрейка стонет подо мной, как я вхожу в него, как я соединяюсь с ним, как он называет моё имя... Я кончил так, как никогда не кончал до этого. | | |
| |
|
| |
| | С этими словами она сняла с себя трусики, села на середину дивана и широко развела ноги. Её промежность обрамляли не очень густые чёрные лобковые волосы. Большие половые губы приветственно раскрылись, обнажив малые. У меня захватило дух, я никогда не думал, что там всё так сложно устроено. Я немного растерялся, потому что не знал как и куда. | | |
| |
|
| |
| | Я был ребёнком, наделённым всем: деньгами, вниманием, всем тем, что казалось взрослым достаточным для моего благополучия. Они уделяли время и средства лишь на внешнюю сторону, на материальное состояние моего существования. Никто не хотел даже думать, что у меня может быть не в порядке что-то внутреннее, не всем доступное, а я не испытывал желания показывать это. Испытывать желание. Это многое означало для меня тогда, и это сделало меня тем, кто я есть сейчас, хотя я давным-давно отказался от такой привычки - испытывать хоть сколько-нибудь значащие желания. По этому поводу могу сказать вот что: наряду с чувственным содержанием, во мне было ещё и другое, желание физическое. С раннего возраста я борол в себе влечение к девочкам, как ни тривиально это говорить. А кто не тривиален в своих желаниях? Я желал их, я хотел их, я мечтал об обладании ими, но нечто тяготило меня, нечто пугало, и нечто запрещало мне делить свою постель с ними, также, я уверен, желающими мальчиков, и также боящимися выказать своё желание. Это к вопросу о моих разногласиях с миром, с обществом и моралью. Я считал, что имею веские основания на то, чтобы пренебрегать их правилами. Общество несправедливо. Оно правильно. Правильность - в несправедливости. И я отдаю отчёт себе в том, что всё в этом мире правильно, но эти правила и правильность не устраивали меня. | | |
| |
|
|
| |
| | Ловкие пальцы кузины за несколько секунд справились с застежкой бюстгальтера, - тяжелая, все еще привлекательная грудь Ирины дрогнула, крупные, темно-коричневые соски напряженно заострились. Женщина непонимающе глянула на сестру - та, мило улыбаясь, опустилась перед ней на колени и ловко приспустила её трусики, - причем женщина сама переступила через них чуть полноватыми, немного тронутыми целюлитом, но все еще достаточно стройными ножками. Если бы Ирина не была так сбита с толку, она бы непременно обратила внимание на то, что за ее спиной уже достаточно долгое время находится еще один человек, который не без интереса следит за всем, что происходит, обмениваясь с Таней взглядами и только им понятными жестами. | | |
| |
|