Рассказ №14761

     Я не запомнила тогда или не расслышала током сколько, до сих пор жалею.
     Мне стало так весело, что я безудержно расхохоталась, Вениамин густо покраснел, а Анна самостоятельно налила себе в рюмку и, зажмурившись, выпила.
     - Ну, спорим, - снова растерялся Вениамин, - а на что?
     -Да хоть на бутылку хорошего коньячелло!
     За окном стремительно пролетела какая-то маленькая станция с неимоверно толстой смотрительницей в платке, стоящей у полотна.
     -А мерять, как будем, у нас же нет линейки? - это Веня.
     - У меня есть спички. В коробке ровно пять сантиметров, - это уже Степаныч.
     -А как он у вас встанет?
     Старик на миг задумался.
     -А вот она мне поможет, - кивнул он на меня, - Оксанка, бой-девка, оголишься перед дедушкой? Дедушка не страшный.
     Я кивнула. Меня охватил азарт:
     -Только, чур, ненадолго, - погрозила я пальчиком.
     -Покажи мне пизду, и все. Только разденься совсем.
     Кочегар кинул на стол спички. Деловито запер дверь. Стоя к ней лицом, начал раздеваться. Остался лишь в носках и тапках и повернулся к нам. Его обрезанный член, густо увитый вязью желто - зеленых вен, свисал чуть не до колена, ядреная залупа была как-то словно вывернута, как рыбья голова с распертыми жабрами.
     Старик развалился на полке, опершись на стенку спиной, широко раздвинул ноги, потеснив Веню.
     Не сводя глаз с его приапа, я быстренько выскочила из одежд, сложила очки и села напротив него, тоже широко разведя ноги, мы почти соприкасались коленями.
     - Ну, давай, порази девчонку - хулиганку!
     Дед вперил в меня какой-то очень серьезный взгляд. Его член ожил, приподнялся, потом в него пошли толчки, и за три толчка он встал полностью, загнувшись где-то над пупком. Степаныч в блаженстве прикрыл глазки. Но к члену не прикоснулся. Присутствие двух породистых, ухоженных самок с полифоническими голосами возбуждало старого самца, сладкой радостью переполняло его сердце, щекотало раздувшиеся ноздри. Казалось он не вытерпет и тихонько заржет и-го-го!
     В купе было душно и жарко, пахло коньяком, голыми телами и я тоже начала возбуждаться. Соски налились и окаменели почти до боли. Во влагалище пошла смазка, я невольно прикрыла ее рукой.
     -Не смей! - очнулся Степаныч, - иди, я тебя поцелую.
     Не помня себя, я слилась с ним в страстном поцелуе. Он запустил свой скользкий горячий язык мне глубоко в рот и жадно ласкал им мой, властно лапая при этом мои ягодицы. Целовались мы долго и бесстыдно. Мои возбужденные соски терлись о жесткие волосы на его груди. От этого по всему моему телу распространялся какой-то невыносимый, но приятный зуд. Мурашки бегали даже по ступням и макушке. Нестерпимо хотелось чесать, чесать себя всю, расчесть до крови. Наконец он оттолкнул меня от себя. Я отлетела на свою полку.
     - Ну, давай, меряй, - выпятил старик свое хозяйство.
     Трясущимися руками Вениамин взял спички.
     -Да не ты, жена твоя.
     -Нет, нет, я не буду, - очнулась Анна, она прямо таки испугалась.
     - Будешь, кошелечек-то мой у проводницы! Аль забыла?
     Все еще сохраняя остатки гордости, девушка приняла мерило, села рядом с дедом и, стараясь прикасаться к члену как можно меньше, стала прикладывать коробок. Один, второй, третий... наконец последний.
     -Да, "столько-то"! - назвала раскрасневшаяся Анна то самое число, которое я теперь забыла.
     - Ну что, Венька, беги за коньяком в вагон-ресторан, пока мы тут с твоей женой поворкуем.
     -Знаете что?! - взвилась Анна, - мало того, что я меряю хрен этому деду, так он еще тут ворковать собрался, сволочь. Да пошел ты в жопу, свинья похабная! И плевать мне на кошелек и на все на свете. Беги, заявляй! Я сама на тебя, куда хочешь, заявлю. Собрали тут целый вагон извращенцев. А ты куда смотришь, ничтожество?! - ополчилась она против мужа и, развернувшись, от души залепила ему звонкую пощечину. Потом вдруг расплакалась, ревя, неумело отперла защелку и выбежала из купе.
     Дед, видимо, понял, что передавил. Виновато кхекнул и стал одеваться. Я тоже вспомнила, что я голая.
     Лишь минут через двадцать в купе вернулась Анна, как ни странно с виду совершенно спокойная с сухими, но злыми глазами. Вениамин был настолько подавлен случившимся, что даже не бегал искать супругу.
     Спустя еще минут семь пришел и Степаныч, его поштармливало. Видимо, был в ресторане. Он демонстративно выложил на стол кошелек. Поставил бутылку коньяка.
     - Вы это, ребята, простите старика. Я ведь там, на Крайнем, отвык от путного общества, одичал. Забудем старое.
     Монотонно, но почему-то так приятно и многообещающе стучали колеса на стыках. В окне висело закатное солнце, скупо освещающее безлюдные снежные равнины и холмистые леса, где рыскали злые и страшно голодные волки...
     Не смотря на усталость и выпитый коньяк, я никак не могла уснуть. Внизу посапывал хвативший лиха Венька, на полке - напротив него - ворочалась Анна. Степаныч храпел над нею на своей "лежанке".
     В купе все еще было жарко. Мне почему-то страшно хотелось раздеться догола, но я боялась, что сон сморит меня, а кто-то из попутчиков проснется и увидит мой "блуд". А потом подумала, да гори оно все огнем, если хочется, почему бы и нет?
     Тихонько, но решительно сняла с себя абсолютно все.
     А Анна все ворочалась и ворочалась. Я поняла, что она тоже не спит. И тут она вдруг встала, осмотрелась, убедившись что все дрыхнут, как суслики (я тоже делала вид) , тихонько потормошила мужа. Пьяный Венька лишь сильнее засопел и повернулся на другой бок. Тогда она втихаря стала толкать Степаныча:
     - Эй, проснитесь.
     - А? Кто тут? - сразу же очнулся он.
     -Это я, Анна. У вас нет таблетки от головы? Голова раскалывается.
     -Нету у меня ничего. Коньяка вон хлебни, похмелись.
     -Тогда сходите к проводнице, вы, кажется, ее знаете.
     - Сама иди.
     - Ну, пожалуйста. Вы ж мужчина, в конце - концов. И потом, ведь это из-за вас я маюсь.
     -Я что тебе в глотку заливал? Сама хлебала, как кобыла.
     - Ну, спасибо. А я, дура, думала, вы поможете.
     - Ладно, - смягчился кочегар и нехотя начал спускаться с полки, - могла бы, между прочим, уступить свое место старичку, корячусь на верхотуре, - недовольно ворчал он. Потом натянул штаны и вышел.
     Анна горячо дышала прямо мне в голое колено. Будучи уверенной, что я сплю, она тихонько коснулась моего бедра и лобка и одернула руку. Она поняла, что я коротаю ночь голая. Сама Анна была в футболке и спортивных просторных штанах. Подумав немного, она сняла их, аккуратно свернула. Девушка осталась в трусиках, которые не до конца скрыла расправившаяся футболка. Ее крутые белые бедра были просто великолепны. Конспиративно прищурившись, я видела все.
     Купе подсвечивалось плафоном над Аниной полкой.
     Старик вернулся, протянул Анне пилюлю и стакан с водой:
     - О, да ты горишь вся. У тебя что, температура?
     Он пощупал ее лоб, облапал бедро:
     - Жарища тут, как в кочегарке, - он выпрыгнул из штанов. Его трусы распирал член, загибающийся по бедру куда-то под резинку.
     - Спасибо, мне сразу полегчало, - шептала Анна, отпив из стакана.
     -Да? Это у тебя, значит, авитаминоз был.
     - Почему?
     - А ты простую витаминку сьела.
     Я едва не разоржалась, но сдержала себя.
     - Послушайте, а вы всегда такой хам, или это у вас лишь по четвергам? - разозлилсь девушка.
     - Да не нервничай, Аннушка, ну разыграл тебя старик, похохмили немного. Ну, дай я тебя за это обниму.
     Он приобнял ее за талию.
     Она отвела его руки присела на полку. Он развалился рядом, его головка торчала над резинкой. Все было прекрасно видно.
     -Фу ты, совсем духота одолела, испарился весь, я и трусняк сброшу.
     Он стянул трусы.
     -Воды бы хлебнуть, жажда замучила.
     - Попейте из моей бутылки. Девушка передала ему пластик. Забулькала влага.
     Искоса Анна кинула на него взгляд:
     - А это вы обрезанный да? Как мусульманин?


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать из этой серии:

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.