|
|
Рассказ №24467
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Вторник, 15/06/2021
Прочитано раз: 20069 (за неделю: 0)
Рейтинг: 61% (за неделю: 0%)
Цитата: "Я легко подавил мамкино сопротивление и подмял под себя её упругое стройное тело. И через мгновение, закинув её ножки себе на плечи, разжигаемый пылом и страстью, со всей возможной скоростью и силой, вверзался в свою мать, пронзая её своим любовным орудием. Мама только вскрикивала подо мной, крепко вцепившись в мои плечи. А я тяжело дыша, покрывал горячими поцелуями её лицо и уста...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Яр медленно качал бёдрами, постепенно увеличивая темп и силу своих ударов. Мама только тихо постанывала, двигаясь под толчками брата по мне туда-сюда. В конце концов, и я оторвался от её сладких губ, и принялся двигать бёдрами навстречу толчкам брата, подбрасывая мать на себе.
Мы долго вот так вот накачивали мать с двух строн. Яр то и дело хватал её за волосы и тянул её голову назад, грубо мял её тяжёлые груди. Или поворачивал её голову набок и накрывал губы матери своими губами.
Мы долго двигались в теле матери практически одновременно, в едином порыве. Мама только тихо постанывала. Но это уже не был стон боли или обиды. .
В порыве страсти она жарко отвечала на наши поцелуи, из последних сил двигалась навстречу нам, стараясь сильнее и глубже насадиться на наши члены и. . текла. . текла обильными горячими любовными соками.
Я уже был на грани извержения, когда Яр громко застонав, схватил мать за плечи и потянув её с силой на себя, стал долбить её со всего размаха с невероятной скоростью. . Мама закричала, сотрясаясь в любовном экстазе. Её грудь прыгала прямо перед моим лицом и я не удержался и впился в неё губами, вгрызаясь в упругую сочную плоть. .
Волна страсти унесла нас в блаженные дали почти одновременно. . Первой не выдержала мать. . Громко вскрикнув, затрепетав в сладострастных конвульсиях, она обессилено упала мне на грудь:
В следующий миг, взорвался и я, изливая в лоно матери щедрую порцию семени. .
Яр опять обхватив высокие бёдра матери своими лапищами, сделал ещё несколько могучих ударов, словно, хотел проткнуть насквозь недвижимое поникшее тело матери и излившись в мамину попку, обессилено упал на бок.
Мы так и лежали, тяжело дыша, - мать на мне, и Яр рядом, медленно приходя в себя. Незаметно я провалился в глубокий сон. .
Проснулся я поздно утром. . Лежал на кровати, и долго, не мог поверить в то, что случившиеся этой ночью не сон. . А ещё он совсем не мог себе представить, как теперь вести себя с матерью. .
Когда мама вошла в комнату, она улыбалась. И на ней была та же самая белоснежная рубашка. Она подошла к кровати и взъерошила мои волосы:
- Вставай уже, любовничек. Почти полдень как-никак, иди кушать. .
Красный от смущения, как рак, я порывисто сел на постели, не в силах поднять взор на мать:
- Мам, ты не серчаешь? . . , - еле выдавил я из себя
Мама легко и тихо рассмеялась:
- Ну-ну, я всё понимаю, мой хороший. . Молодость, горячая кровь, - мне ж радоваться даже, наверное, надо, что моё тело вызывает у моих сыновей такие бурные страсти. Да и отец разгневается, если к его приезду, я ещё не буду тяжела сыном:
Мама застенчиво потупилась:
- Всё хорошо, сынок. Это мой долг матери. . Тебе не за что стыдиться передо мной. . Так определено законами Оленича. Это твоё право. И так решил глава нашей семьи, Ваш отец и мой муж.
С тяжело бьющимся сердцем, счастливый, я потянулся к ней, чтобы заключить её гибкий стан в свои объятия. Но мама совершенно для меня внезапно вдруг отпрянула назад и помахала перед моим носом пальчиком:
- Но-но, сын. . Никто из Вас больше не притронется ко мне без обряда Таинства! Даже и не думайте. Хватит уже грешить! Да и после Таинства не забывай, - днём я для тебя добропорядочная и честная мать, и только ночью ты вправе от меня требовать, чтобы я разделила с тобой твоё ложе!
Я только грустно вздохнул и с любовью взглянул в её красивые бездонные глаза:
- Ничего, мама, я подожду до вечера. .
Мама в ответ только застенчиво потупилась.
Глава III.
Но вечера я не дождался:
Я лежал в бане, на нижней полке, закинув руки за голову, и жмурил глаза от удовольствия. Ну, ещё бы. . Мамка-то ведь старалась во всю. .
Голая, она стояла на четвереньках на полке, между моих широко разваленных в стороны ног, и старательно ласкала языком и губами мою возбуждённую булаву, не забывая и о яичках. .
Да, я был на верху блаженства. .
Чёрт, а ведь мой брат во всём был прав. . С матерью мне давно уже следовало везти себя, как зрелому мужу с женщиной, а не отроком. . И надо сказать, в своей новой ипостаси мама была мне люба гораздо более, чем раньше. .
Началось всё утром.
Я мылся в бане, когда скрипнула дверь и вошла мать с тюком нестиранной одежды в руках. Я так и замер, голый и мокрый, с мочалкой в руках, а мать, увидев меня, отчего-то густо покраснела и застенчиво, словно невинная девица, опустила глаза в пол. Она была босиком, и на ней был только простенький домашний сарафанчик с расстегнутым до груди воротом. Со струящимися по плечам волосам и алым румянцем на щеках, мама была удивительно хороша. . И я почувствовал, как кровь забурлила в моих жилах, а моё мужское естество наливается возбуждением.
А ещё я удивился своим мыслям. Но надо сказать удивился приятно. . Ещё вчера, я бы, конечно, непременно засмущался и торопливо повернулся к матери спиной. . Но сегодня. . Сегодня я хотел эту красивую женщину и более не собирался этого скрывать. Мало того, я собирался ей овладеть. И более я не видел преград между мной и матерью для своих желаний.
Я пристально смотрел на мать.
- Мам, не смущайся, положи ты свой тюк, - я широко ей улыбнулся, - это очень хорошо, что ты зашла. . Как раз мне нужно, чтобы кто-нибудь потёр мне спинку.
Я подмигнул ей, но мой тот был жёстким:
- Я жду тебя мама!
Я помахал мочалкой, бросил её на лавку и отворив низенькую дверь парилки, шагнул во влажный жар парилки истопленной бани, бросив матери через плечо, нарочито, строго:
- Мам, и не заставляй себя ждать. . У меня ещё сегодня полно дел!
Ждать она себя не заставила.
Я только успел опрокинуть на себя деревянную кадку с водой, как дверца парилки снова скрипнула. Я лишь мельком глянул на мать. Ну, конечно, же она осталась в своём сарафанчике.
- Мам, ну, ты чего? - насмешливо ухмыльнулся я, - здесь ж жарища! Взмокнешь ведь вся. .
Она не смотрела на меня. Её щёки просто пылали. Моё древко было настолько напряжённым, что едва не касалось разбухшей головкой пупка. Да, всё это дико возбуждало меня. А мама упорно не поднимала на меня глаз. .
- Ничего-ничего. . , - быстро и еле слышно пролепетала мама.
- Ну, мам. . , - протянул я, - сарафан-то ведь свой попортишь! Что у нас добра, что ли, в доме полна чаша? А ну, давай, сымай живо! - строго прикрикнул я, отметая все её попытки к сопротивлению. И не удержавшись-таки, усмехнулся, - или ты меня стесняешься, что ли?
Она едва робко взглянула на меня и, вздохнув, послушно через голову стянула с себя свой сарафан. Я смотрел, как заколыхалась её грудь и на лёгкий светлый пушок у неё между ног. Повернувшись, ко мне спиной, ма выскользнула из парилки.
Когда она вернулась, уже без своего одеяния, я с вожделением оглядел её ладное стройное тело. Я знал, что сейчас овладею им. . По-моему, она тоже это понимала.
Смачивая мочалку в большой деревянной бадье у полок парилки, мама принялась натирать мне плечи, спину и грудь. Моё возбуждённое копьё то и дело касалось её, но мама упорно делала вид, что не замечает его. Она лишь только всё более краснела, - красные пятна уже проступали даже на её тонкой шее и упругой молочно-белой груди.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 47%)
» (рейтинг: 47%)
» (рейтинг: 0%)
» (рейтинг: 42%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 89%)
» (рейтинг: 16%)
» (рейтинг: 0%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 72%)
|
|
|
|
| | Лена представлялась мне идеальной, без изъяна, как древнегреческому Парису виделась Елена Прекрасная. Красивая: высокие славянские скулы и прямой греческий носик при чувственно припухлых губках, стройная, фигуристая, натуральная голубоглазая блондинка, вечно одетая в джинсы или иные брюки, аппетитность форм намеренно подчёркивающих. Неглупая, вопреки расхожему мнению о беловолосых девушках, в меру ироничная, на лице всегда загадочная улыбка; держалась крайне независимо, но не зазнавалась. Девчонки ей, по-моему, завидовали и, возможно, строили козни, но в глаза общались приятельски; вечно возле неё крутились, похохатывали, ходили с ней в положении свиты во главе с королевой. | | |
|
|
|
| | Помещение наполнил кислый запах, я по сиськи была покрыта блевотиной. Я размазывала всё это по телу и запихивала себе в рот. Протерев глаза, я увидела огромную сраку Тани на лицом и какашку, которая лезла мне в рот, я ухватила её губами и продвигала глубже в глотку. Когда она закончила, я стала жевать говно вперемешку с блевотиной. Один из мужиков засунул мне свой грязный носок в рот и ещё раз меня обоссал. А Кире приказали сожрать всё говно, а пока она ела её пиздили тонким прутом по сиськам, пизде, жопе и ляжкам. И ногами по лицу. Так что через 20 минут, когда она справилась с этой кучей, её тело было одним бордовым шрамом. Бабы вылили ей на разбитые места спи! | | |
|
|
|
| | Алекс уже не стесняясь держался за живот, массировал его, стараясь немного успокоить, но его крутило все сильнее и сильнее. Громкое урчание, раздавшееся на весь туалет заставило людей обернуться. Оно переросло в менее громкое клокотание и стихло с болезненным плеском. Вслед за ним раздалось еще одно, более высокое и более долгое. Теперь эти урчания появлялись регулярно, а между ними слышалось бульканье воды. | | |
|
|
|
|
| | Вечером того же дня мы продолжили развлечения. Я притащил из дома все ремни и верёвки, которые мог найти, даже по дороге сломал прут для понятных целей. Просто связал тёте запястья и щиколотки и стал по очереди использовать мои орудия пыток. Старался бить средне. Без особых повреждений, но и чтобы было больно. После первых 30 ударов тётя Зоя заплакала, но не попросила остановиться. Я взял прут и ударил по заду. Зоя громко вскрикнула и стала хватать ртом воздух, выдыхая со стоном боли. Я приказал ей пойти и сделать на полу двадцать приседаний, потом лечь на пол и ползти как гусеница, то есть без помощи рук продвигаться вперёд. Откуда я это взял не знаю, это казалось очень возбуждающим и унизительным. Затем прямо на полу снова ударил прутом. Она очень громко вскрикнула, из глаз снова потекли слёзы. Я развязал ей руки, приказал встать на колени и мастурбировать до оргазма. Пока она это делала я стоял напротив, пил пиво и очень возбуждался. Принёс пару деревянных прищепок и нацепил их ей на соски. Ей кажется понравилось. Через некоторое время она застонала от удовольствия, зашлась в экстазе. Потом тётя готовила мне ужин. Пока я ел, тётя стояла на цыпочках с вытянутыми руками вверх и поскольку это было не просто, я засчитывал каждую ошибку, превратившуюся позже в порку. Порка была болезненной, так как её попка уже болела от предыдущего наказания. Затем я снова ебал её в попу. Ей было больно, он кричала, стонала, причитала "О, Боже мой!" Когда я был близок к оргазму, то непроизвольно стал двигаться быстрее и мощнее, причиняя ей тем самым жуткие страдания. Скоро я кончил с огромным удовольствием тёте в зад и заставил проглотить смесь крови и спермы, которую она выдавила из себя. По её лицу было трудно судить, насколько ей всё это нравилось, но пизда не обманывала - снова стала мокрой котомкой. Я разрешил ей лишь немного поиграть с собой, но без оргазма. Утром во вторник мы снова трахнулись и пошли на работу. Вечером тётя Зоя делала приседания с толстой верёвкой, продетой между ног и повязанной типа пояса целомудрия. Таким образом она стимулировала себя, и в сочетании с физической усталостью от приседаний получала требуемое удовольствие. Потом клизма, воск на соски и другие подобные утехи. На каком-то этапе я объвил ей, что она моя рабыня и отныне будет зваться Рабыня Зоя. По моему велению она повторила сказанное несколько раз, после чего получила разрешение довести себя до оргазма в ванной под струёй воды. | | |
|
|