Рассказ №11503

     Жарко: Я в кои-то веки любуюсь тем, что происходит на улице. И любоваться могу долго, потому как стою в витрине в ожидании кого-нибудь, кто пожелает меня поиметь. Наш новый господин решил шире внедрять моё блядство в массы. С витрины.
     И вот я, щурясь от непривычного солнечного света (хотя по небу периодически проползают облачка, а только что и дождичек был) , рассматриваю неширокую улицу за стеклом, канал, по которому периодически проплывают какие-то суденышки. Витрина моя на углу, а потому можно видеть и выходящую к каналу улочку. Но там ничего интересного - только глухие брандмауэры. А вот со стороны канала периодически проходят люди. Забавно, им совершенно наплевать на роскошную золотоволосую красавицу в чёрной грации, из которой вот-вот вывалится грудь, весьма упругая и аппетитная, такого же цвета стрингах, которые только по замыслу прикрывают мой второй ротик и являют всему миру не самую плохую попку и танкетках (впрочем, их не видно, ниже колен я закрыта, поставлю ко ножку на подоконник, продемонстрирую) . В общем, роскошная тёлка: И, кстати, не одна, нас тут много в витринах. Но, увы, для растленных голландцев мы уже давно обычная часть пейзажа. Как канал. А гости города сюда пока не торопятся. Нет, вру, вот они, сразу много. Вот только явно не по делу - очередная экскурсия.
     М-да, только здесь догадались сделать квартал красных фонарей туристическим объектом: И вот опять нарочито отворачивают глаза женщины и старики, раздевают взглядом мужики и подростки, постреливают глазками (причём весьма заинтересованно) девушки. Что, малышки, интересно? Присоединяйтесь! А знали бы, кто перед вами, стало бы ещё интереснее. Может, плакат написать на трёх языках - "Кто желает трахнуть русского доцента, кандидата филологических наук?" И сразу мне аншлаг обеспечен. Тогда, глядишь, и кассу бы сдала, и свою девочку побаловала:
     Эх, мечты, мечты: Они уже ушли. Вот один воровато поворачивается и быстро, пока охранник не поддал и гид не крикнул (или благоверная не заметила) фотографирует. И что-то мне подсказывает, что именно меня:
     И опять стою, тоскую. Никто меня не любит и любить не хочет: От безделья и невозможности куда-то деться начинаю играть своей гривой. А расчешусь ко я! А заплету ко косу русую! Сказано - сделано. Начинаю расчёсывать свои изрядно отросшие локоны, ах, какие они густые, шелковистые! Процесс захватывает меня настолько, что забываю о цели и месте своего пребывания. Спохватываюсь, когда в витрину буквально влипает носом некий джентльмен. С размаху. Очаровала я его своим обликом Лорелеи панельной. Ой, конечно зачаровала, шнурок-то на стрингах справа развязался, и я радую всю улочку видом моей бритой писечки. Ах, как неудобно! Ох, ещё и это - я дёргаюсь к предателям-стрингам, и мои роскошные сиськи вырываются из плена слишком маленького лифчика. Весь товар лицом!
     Я давно уже не оказывалась на людях, да тем более - в таком виде - практически голая на улице. Поэтому ощущаю дискомфорт и смущение, жар приливает к щекам. Анна Владимировна, милая, да вы краснеете! И это после того, как за последние три недели умудрились сексуально удовлетворить полсотни мужиков, а то и более, а также с десяток женщин. И ведь ещё и по разному - орально, анально, вагинально, индивидуально и коллективно (если интересуют подобности - см. Записки проститутки Вып. 1-9) .
     Это всё рассказывается долго, а на деле, сообразив, что я с голой пиздой торчу в витрине, и на меня пялится мужик, я вспыхнула, как маков цвет, а мой смутитель (или смутьян?) , резво потянул на себя ручку двери, каковая витриной и является.
     Ну, милый, здравствуй!
     Встречаю клиента у двери. Он, похоже, тоже несколько возбуждён - глаза горят за стёклами очков, облизывается нервно, ладошки потные о брюки вытирает. Я, наверное, не лучше. И, скорее всего, нашим взаимным обалдением объясняется всё, что произошло затем.
     Я, запинаясь, лепечу ему некое приветствие по-немецки. Он отвечает и, приблизившись, как-то непривычно нежно гладит меня по щёчке и волосам. Мой сегодняшний первенец явно принимает меня за новичка-целочку в бордельном бизнесе. Ладно, теперь я уже полусознательно ему подыгрываю. Как бы нехотя, продолжая скромно трепыхать ресничками, повизгивать, и отталкивать его пальчиками, когда он касается моей попы (конечно же, случайно!) , щёчки по-прежнему румяные.
     Он ещё нежнее, но вполне упорно подталкивает меня к рабочему месту. Садимся на него рядышком. Клиент продолжает гладить меня по щеке, а второй рукой - сначала по спинке, а когда я прогибаюсь от приятной дрожи и (конечно, случайно) касаюсь его по-прежнему вываленной из лифчика грудью, переходит к девственному бедру, оттуда всё-таки к попе. Я якобы медленно сдаюсь (а самой уже трахаться хочется - аж зубы сводит!) .
     Вот его одна его рука вновь начинает ласкать мою шевелюру, а вторая по-партизански устремляется к груди. Ах, как соски-то напряглись! А рука скользит уже по животу, ниже:
     - О-о-о-о!
     Это он с изумлением обнаруживает, что я уже теку в тридцать три струи, не считая мелких брызг.
     - Honey Baby!
     Ух ты, да мы ещё и английским владеем! Лучше трахни скорее! Дабы ускорит процесс, а заодно продолжить комедию нежно целую его в губы (я уже часов шесть в рот не брала, не почует) и как можно более неловко, но быстро начинаю расстёгивать его ширинку. Где там содержимое, вот! Он в это время успевает расстегнуть рубашку. Смотрит мне в глаза волевым взглядом, мол, давай, крошка, учись!
     Учусь. Начинаю мелко-мелко целовать его лицо, шею, грудь; ниже, ниже, ниже, оп!
     Его рука повелительно пригибает мою голову, надевая её ротиком на привставший член. Кстати, ничего член. Не очень маленький, не монструозно большой, в самый раз. Особенно для начинающей скромницы-проституточки, в амплуа которой я сейчас нахожусь.
     Начинаю потихонечку делать ему минет, опять же сначала изображая неопытность в этом деле, а потом якобы быстро приобретая профессиональные навыки. Одновременно левой рукой ласкаю себе груди, а когда за них принимается мой искуситель, перехожу к моей любимой щелочке.
     Ага, клиент созрел, а я уже и перезрела, вот-вот лопну. Даю ему также нежно и требовательно насадить себя на его член (он продолжает сидеть, так ему удобнее обладать моими сисечками) и начинаю скачку. Некогда мне уже терпеть. Правда, презиком я его всё-таки околпачила. Давай, милый, давай, давай! Трахни свою девочку-целочку!
     Ой, перестал: А, он хочет обучит меня новым позам: Теперь я сижу к нему спиной и возобновляю прерванный полёт. Ах, ах, ах, а-а-а-х!
     Опять меняем позу. Акробат! Блин!
     Теперь он лежит, а я опять же на нём сижу. Ну, я тебе! Скорее, скорее, пока он ещё одну картинку из Кама Сутры не припомнил! Есть! Кончаю!
     А он нет! Меня переставляют в коленно-локтевую позицию. Что, неужели? Да, он явно желает приобщить меня (и как считает впервые) к аналу. Ну, ну!
     Ах, ты мой заботливый, смазал мне дырочку анальной смазкой, не поленился. Теперь суёт свой шланг. Ну-ка, чтобы не разочаровался сразу, слегка напрягу сфинктеры. Пусть думает, что он тут у меня первый. Или почти первый.
     Ага, пыхтит, но лезет, есть! Пошёл назад, сожмём-ка потуже, теперь опять внутрь, начинаем слегка расслабляться, опять назад, опять вперед, дава-а-а-а-ай!
     И он лихо овладевает моей попой. Я визжу и от всей души ему подмахиваю. Вот ведь, почти тридцать лет прожила, а не знала, как это здорово, пока из доцентов в бордельные девки не переквалифицировалась: Зато теперь накушаюсь!
     Мой милый орудует своим штыком во мне всё энергичнее, сопит и хрипит всё тяжелее, вот сейчас, сейчас: Есть! Кстати, я тоже кончаю: Валимся рядом.
     Он ещё раз нежно гладит меня по щеке, по писечке, потом отворачивается и: резко вскакивает, сдавленно говорит нечто по-голландски (кажется, что-то грубое) и начинает лихорадочно одеваться. Что такое? Мама родная, я же шторку не опустила, сомлев от смущения при явлении первого клиента, и к витрине прильнуло уже несколько мужиков разного возраста и, что совсем забавно, какая-то старушка. Кидаюсь к витрине, опять же раскрасневшись от смущения, за стеклом - не слышные, но вполне видимые аплодисменты. Уф-ф-ф, шторка опустилась, включаю свет:
     Стоп, любимый, а ты куда, Give me my money!
     Клиент, приободрившись после нашего уединения и явно списав всё на мою неопытность и смущение, гордо суёт мне купюры. Ого, двойной тариф! Это, наверное, за мою поруганную честь. И невинность.
     Лепечу благодарность, пытаюсь поцеловать в губы, но их он уже не даёт. Зря, что ли в рот давал? Я теперь в его глазах и шлюха, и вафлистка, и жопошница. И что ему особенно приятно - с его лёгкой руки. То есть хуя.
     Ну не будем разубеждать. До свидания, милый, было чудесно, обязательно приходи ещё.
     Милый выходит, и его еле пропускает следующий. Ой, нет, их трое:
     Да, вот это я себе устроила промоушн! Ну, держись Анечка! То есть Лотта. Анечкой или Анной Владимировной я была с предыдущим сластолюбцем, который меня столь виртуозно растлил. А теперь уж я в своей привычной ипостаси Лотты-шлюхи.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать из этой серии:

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.