Рассказ №1671

Do you think we're forever?
"Anathema", 1996

     ...Время идет по нам подкованными сапогами, перетирая души на жерновах истории. И теперь, когда я с трудом дотаскиваю свое тело до прохладной постели, борюсь с одышкой и резкой болью в груди, когда волосы мои белы как снег, а глаза застилает пелена расплывчатости, теперь я вспоминаю их все чаще и чаще, вспоминаю моих Женщин, и туман кружит голову. Почему именно теперь, кто может знать. Душными бессонными ночами вливаются в кошмары сна наяву эти воспоминания, и тогда голова становится чужой, мысли плывут маревом неизбежности и не хочется наступления утра...
     ...Помнишь ли ты, моя милая, моя Первая Женщина, когда впервые встретила меня? Память - это проклятие, она тревожит душу и рвет ее на части, на до и после, на тогда и теперь... Я помню. Помню, когда впервые увидел в тебе Женщину, не просто человека, а именно Женщину. И влюбился... Помнишь ли ты, как давно это было? Еще в институте, первый курс института, практика... Лето, солнечное жаркое лето обнимало нас, лелея в своих объятиях. Мы были так молоды... Помнишь ли ты, сколь молоды были наши души, неизведавшие предательства близких, серых будней и несправедливостей жизни? Или, может, ты вообще не помнишь ничего, твоя память стерта челюстями забот, истыкана иглами необходимости, и показывает тебе только расплывчатые картинки счастливых снов? Мне жаль тебя, милая, если ты смогла забыть счастье юности, если ты вообще не помнишь меня... Но что тебе за дело до одинокого существа, выплескивающего на бумагу свои мысли? Я не сержусь на тебя, я стираю память ластиком карандаша...
     ...Ты была тогда в нашей группе, я был рядом с тобой целый день. Носился с теодолитом по полянам и мог любоваться на твои ноги сколько угодно... О, эти ноги! Загорелые, слегка исцарапанные, двумя тоннелями пронзающие мои фантазии по ночам... И твой животик. Ты ведь была в топике, верно? Каждый день ты приходила на практику в топике и юбке, открывающей твои великолепные ноги и восхитительный животик... И я сотни раз раздевал тебя взглядом... Пытался заглянуть в соблазнительную тень под краем топика... Но ты была богиней в моих глазах. И ты была занята. Он вился вокруг тебя, твой старый друг, любимый еще с детского сада...
     ... К чему эти воспоминания? Изливать свое бессилие на чистые листы, марая их ночными поллюциями фантазий, пытаться совершить невозможное, вычеркнуть из жизни лучшие годы...
     ... Ты помнишь тот вечер, когда я впервые позвонил тебе? Смешно, правда? Я был в стельку пьян, я еле дошел до дома, сладкий кагор лился у меня из ушей. Но ты даже не заметила этого. Мы с тобой мило проболтали два часа, потом я пригласил тебя в кино. На завтра. И заснул прямо в кресле у телефона, совершенно забыв, что я звонил тебе...
     Ты помнишь, как ты пришла ко мне в условленное время, красиво одетая в белую блузку и темно-синюю юбку? Ты удивленно смотрела на меня, пока я судорожно пытался прийти в себя, совершенно оглушенный таким счастьем - ты пришла ко мне! И мы пошли в кино, и ты никак не верила мне, что я ничего не помню, смеялась и думала, что я разыгрываю тебя... В тот вечер мы долго стояли на лестнице, ты помнишь? Просто стояли, молча, и смотрели друг другу в глаза. Ты помнишь, что именно в тот момент поняла, что любишь меня? Ты положила свои руки мне на плечи, а я все никак не мог решиться поцеловать тебя - как можно целовать богиню? Ты помнишь, как мы стояли обнявшись, долго-долго, просто стояли, и в голове была только одна мысль - "ты со мной"... Помнишь ли ты все это?..
     ...Не знаю... не знаю, стоит ли дальше насиловать бумагу своими воспоминаниями, выплескивая наружу тайные закоулки пыльных тайников... Все это валяется в глубине моей памяти, подобно призракам возникая в бессонные и жаркие ночи. Ночами, когда я один...
     ...Ты приходила ко мне много раз. Мы целовались в подъездах, на улице... Ты помнишь все это? Сколь восхитительно было обнимать твое упругое тело, ощущая твои ягодицы сквозь тонкую ткань юбки... Мы были молоды, ты помнишь? Мы были молоды и безумны...
     ... Помнишь ли ты тот день, когда мои родители куда-то уехали на сутки, оставив в мое распоряжение всю квартиру... Ты пришла ко мне... Помнишь ты это? Мы целовались словно сумашедшие, мы были оба красные... ты прятала глаза, впиваясь в мои губы, словно ныряя в холодную воду. Мы задернули шторы и опустили жалюзи, создав рукотворную тень в безумии летней жары, плавящейся от поцелуев и желания... Наши губы не отрывались друг от друга, руки скользили по телам, все ощущая и чувствуя сквозь ткань одежд... Я оторвался от твоих губ тогда, на несколько секунд, и увидел твои глаза... В плывущем мареве полумрака, наполненного любовью и страстью, они блестели словно маленькие звездочки... Ты помнишь это? Как мои губы скользили по твоей шее, плечам, сдвигая тонкую ткань блузки, задерживались на ключице... Они стремились туда, к запретному... Горячие и сухие губы... Они были горячими и сухими, я помню, я даже сейчас машинально облизываю их в полутьме сна, когда является тот день...
     ...Мои руки гладили твою грудь, ощущая твои напряженные соски через ткань, они ласкали твою грудь, они поглаживали и потискивали ее... Ты помнишь свои чувства в тот момент? Когда ты легонько отстранила меня и расстегнула блузку? Я снял ее с тебя. Ты помнишь это? Твои глаза были закрыты, твое лицо горело, твое дыхание прерывалось. Ты повела плечами, сбрасывая ткань на кровать и вновь прижалась губами к моим губам... О, меня еще никто не целовал столь исступленно и сладко... Твоя кожа скользила под моими ладонями, а бугорки сосков прокалывали рубашку... Наши языки сплетались в агонии.... Ты помнишь все это?...
     ...Жаркими ночами одиночества я рву зубами подушку, когда полузабытые ощущения возвращаются в мое бессильное тело, разрывая душу... Когда беспомощная плоть не в состоянии ответить на вызов памяти и может только плакать в подушку...
     ...Ты сняла с меня рубашку не расстегнув все пуговицы. Ты прижалась своей грудью к моей груди, обвив мою шею руками, и твои соски, похожие на коричневые шарики, твердые, скользили по моей коже. Наши губы неиствовали в поцелуях, наши тела горели в полумраке задернутых штор... Ты счастлива, если можешь не помнить этого. Ты несчастна, если забыла это...
     ...Мои губы скользили по твоей груди, дрожащей не от холода, ведь жарко было в комнате, ты помнишь? Наполненный желанием полумрак, он скрывал и подчеркивал одновременно, мы горели от любви в тот день... Мои руки стянули с тебя юбку, невесомыми паутинками оглаживая ягодицы и бедра, мои губы ласкали твои соски, теребили их... Мой язык обвивал твои груди, твою кожу... И мое тело чувствовало твои ладони, тепло-горячие, обжигающие прикосновения твоих ладоней. Твои глаза блестели звездами в сумерках чувств... И твое тело лежало передо мной, обещая и маня смуглым золотом летнего загара...
     ...В душных снах памяти меня мучают кошмары прошлого, наплывая неисполнимой страстью жгучих поцелуев... Бессильна плоть, умирающая в сумраке сознания, она плачет в подушку и скрежещет зубами... Помнишь ли ты меня?...
     ... Ты сама сняла трусики, ты не доверяла мне столь тонко-интимную деталь, и ты была права, ведь ласкать богиню - это уже сверхъестественно для простого смертного. Мое сердце вылетало из груди, когда из-под тонко-белой полоски показался твой волшебный треугольник, что являлся передо мной в самых бесстыдно-горячечных снах... Твое тело ждало, оно манило и изнывало от желания... Ты протянула ко мне руки, твои пересохшие губы что-то шептали мне, неразборчиво, бессвязно... И я, обнаженный, но совершенно не стыдящийся своей наготы, стоял перед тобой, пока ты любовалась мной, пока твои глаза ласкали каждый изгиб моего тела, от длинных волос на голове до несгибаемой твердости юношеско-молодой плоти... И столь же бесстыдно я гладил тебя своим взглядом, стремясь охватить сразу все, изгибы рук, тонкость талии, шелковистость лобка и влажность лона... Ты протянула ко мне свои изящные руки, обхватила меня своими точеными ногам... Прижалась ко мне своим горячим телом, оплетая ласками, впиваясь безумными поцелуями. Ты помнишь? Помнишь свои судорожно-быстрые движения бедрами, когда я не смог сразу найти твой вход своей напряженной плотью? Помнишь, как ты закусила губу, когда я вошел в тебя, когда я сделал тебя Женщиной, не просто женщиной, но Женщиной... В твоих глазах была боль поплам с наслаждением, и я увидел твою боль и остановился, чтобы дать ей время уйти... Это было невыносимо трудно, ты помнишь? Ты помнишь, как я застонал от почти физической боли разрывающихся от желания сосудов, но смог остановится, замереть в тебе на долгие минуты, пока ты не смогла успокоиться и почувствовать не боль, но меня внутри... Ты помнишь это ощущение? Когда впервые в тебе замерла необыкновенно твердая плоть, столь мягко-нежная одновременно с твердостью? Ты обхватила ее собой, обняла стенками своего лона, сжала бедрами мои ноги, медленно надвигаясь, поглощая ее без остатка... Помнишь, как ты двигалась на мне, сначала медленно, прочувствуя каждое ощущение, каждую складку моего ствола, каждый его изгиб и неровность внутри себя, потом все быстрее, когда кипящая волна наслаждения захлестнула тебя с головой... Ты помнишь свой крик, когда мои руки обнимали твои ягодицы, поддерживая и направляя, а я ходил в тебе с бешеной скоростью, внутри твоего лона, в этой сладостно-влажной глубине, таинственной и жаркой... Ты помнишь, как билось твое тело на моем стволе, изгибаясь волнами, как ты запрокидывала голову и кричала от наслаждения, заливая мой лобок своими соками, а твои каменно-твердые соски скользили по моей груди?... Помнишь ли ты свой первый оргазм со мной?...


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ]

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.