Рассказ №21259 (страница 2)

     - Керосин кончился, - проговорила тетя. - Придется теперь в темноте спать определяться.
     - Не хочу спать! - заявил я.
     - И я, - не хочу! - подержала меня Наташка. В этом мы с ней были едины.
     - Так! Завтра приезжает дед с твоим отцом, Наташ. С утра надо прибрать в доме, управиться по хозяйству, приготовить обед. Погладить тебе платье и рубашку брюки для него.
     - Платье я сама поглажу, тетя, и с обедом помогу, - ответила Наташка.
     Честно говоря, глаза у меня просто слипались. После того как мое "отличие" излилось - кстати, довольно скупо, поскольку я даже сбился со счету в который раз за сегодня, - мне ужасно хотелось спать, но, поддерживая ее, я угукнул.
     - Брюки ему тоже погладишь? - спросила тетя. - Учти, утюг на углях...
     - На углях?! Таким я не умею - погрустнела Наташка, призналась: - Отцу гладила, но стрелки не получились.
     - Вот и спать! Марш в мою комнату!
     Хоть нас было большинство, двое против одной, но тетя обладала правом "вето" , пререкаться стало бесполезно. Наташка обогнула ее, скинула босые ножки с кровати. Прошлепала в большую комнату.
     - И ты ложись...
     Тетя встала, поправила мне постель. Не представляю, как она это сделала при полной темноте. Хоть ставни и были открыты, но тонкий серп нарождающегося месяца в окно не заглядывал, затерялся где-то на небе. Погода, похоже, портилась, звезд тоже не было видно. Встряхнув одеяло, она меня уложила и хотела присесть на секундочку рядом.
     - Ай! - вскричала Наташка.
     - Чего ты там? - спросила тетя.
     - Об стул ударилась. Не видно ничего!
     - Сейчас...
     Тетя быстро наклонилась ко мне и поцеловала.
     - Спи, Горюшко, спи...
     Потом, в одном из писем через интернет, Наталья мне призналась, что ударилась специально, чтобы позвать тетю. На что, я ей ответил: в ту ночь я заснул, как только губы тети прислонились к моим.
     Утро выдалось пасмурным. Погода в Сибири меняется быстро, за одну ночь из лета мы окунулись в осень. С реки, пригибая ветви деревьев, дул холодный ветер, а на окно накрапывал мелкий моросящий дождик. Проснулся я с ощущением, что проспал до вечера, так обычно бывает, когда на улице мерзопакостно, - сыро и слякотно. Я даже обрадовался, что из-за плохой погоды дед не приехал.
     На спинке стула, на котором вчера стояла лампа, висели отглаженные брюки с накинутой сверху рубашкой и на сидушке лежали новые трусы, носки. Около стула стояли начищенные до блеска туфли.
     "Дед еще не приехал, но пока и не вечер. То бы тетя парадный наряд уже прибрала" , - грустно вздохнул я.
     Пахло чем-то сдобным, и было тепло. Даже жарко от затопленной печи.
     В комнату заглянула тетя, раскачивая большой начиненный горячими углями утюг, она проговорила:
     - Проснулся? Дуй в туалет - сапоги на крыльце, с раннего утра моросит, развезло. Умывайся и одевайся...
     Тетя была в халате мелкими васильками по ситцевой ткани. Праздник обнаженного тела закончился, сменился обычными буднями за одну ночь, как и погода на дворе.
     - А Наташка где? - потягиваясь, спросил я.
     - Красится. Я ей свою тушь, помаду дала...
     Я соскочил и, по привычке, голым, побежал на двор. На крыльце нашел сапоги и заскользил по грязи в деревянный домик с вырезанным сердечком.
     Умываться не пришлось. Вернулся я весь мокрый.
     - Горе ты мое! - всплеснула руками тетя, - там же плащ-палатка висит! У входа на вешалке!
     Тетя уже погладила выходное платье - шелковое, красного цвета, надела, но увидев меня, мокрого, дрожащего, быстро его сняла, чтобы не замочить. В беленьких трусиках без бюстгальтера, она подхватила большое банное полотенце и стала меня обтирать насухо, уделив моему скукожившемуся от холода "отличию" особое внимание. Растерла, разогрела.
     - Ладно, хоть не оделся, - присев и вытирая мне ноги, проворчала она. - Вторых брюк-то, глаженных, нет.
     "Отличие" дернулось, выросло и поднялось. Тетя посмотрела на него. Пауза. Медленно подняла глаза к моему лицу с вопросом. Ее рука, еще раз огладила "отличие" полотенцем...
     - Тетя, а где иголки лежат? Ресницы раздели... - спросила Наташка, но, увидев нас, не договорила.
     - В комоде возьми, Наташ, - ответила тетя, не поворачиваясь к ней.
     - Пусть сам себе подрочит: - найдя шкатулку в верхнем ящике комода, бросила Наташка, удаляясь обратно в комнату тети.
     Видно в данный момент, процесс нанесения макияжа, для Наташки был куда важнее моего возбужденного "отличия" и тетиного взгляда, обращенного ко мне с вопросом. В момент нанесения почти ритуального окраса на глаза, щеки, губы, женщины забывают обо всем на свете, в том числе и о мужчинах. В самом деле, не могут же они думать о нас всегда!
     Мы остались с тетей наедине.
     - Скоро уже приедут, Горюшко - проговорила она. - Иди в свою комнату и сам. Если что, я тебя прикрою, ты не бойся, не прислушивайся... иди хороший...
     Я покачал головой в знак того, что не хочу - сам.
     Так ответить, наверное, мне позволила та маленькая капелька, что пробилась влажным пятнышком на тетиных белоснежных трусиках. Женщины не зря называю вульву предательницей. Она беззастенчиво их выдает, так и случилось с тетей. Ее взгляд говорил мне одно, а пятнышко нашептывало совсем другое.
     Тетя опустила глаза, проследив, куда же я смотрю, и увидела. Улыбнулась.
     - Совсем мужчиной стал. Не скроишь от тебя. Пошли...
     Тетя потянула меня в мою комнату, прихватив с собой и платье.
     - Вы куда? - выглянула из-за штор в комнату тети Наташка.
     Желание побыть наедине - это я погорячился. Вот, Наташка! Неймется ей! Подумал я тогда.
     - Мы сейчас, Наташ, - обернувшись, ответила тетя.
     - Как будто дел у нас больше нет! - снова фыркнула она.
     - Наташ, я обижусь: - ответила тетя. - Это в последний раз...
     Наташка присмирела, тетя имела на нее влияние, о котором я и не мечтал. Она как-то помялась и неожиданно произнесла:
     - Я здесь посижу, у окна. Если отец ехать будет - крикну. Только вы быстрее.
     В ее глазах была ревность, но она ее пересилила, пересилила любовью. Да, многому нам еще нужно учиться у женщин, даже если они девушки и им шестнадцать лет.
     Тетя откинула тюль и глазами повелела мне ложиться и подождать. Через проем, я видел, как она подошла к Наташке, обняла и поцеловала в губы.
     Наташка помогла ей снять трусики. Это было так возбуждающе. Наташка присела, ее музыкальные пальчики проникли за резинку и, медленно оголяя тетины ягодицы, потянули трусики вниз. Тетя приподняла одну ногу, вторую, и они остались в ее руках.
     - Ты не сердишься? - спросила Наташка.
     - Что ты, Наташ! . .
     - Иди...
     Тетя вошла в комнату и, огибая меня, закинула ногу на кровать.
     Набухшие, влажные половые губы раскрылись и она села ими на мое отличие от девчонок. "Отличие" прижалось к животу, половые губы обхватили головку, и тетя начала водить ими по стволу, словно это была ее ладонь.
     Нет, это было куда лучше даже ее ладони! Большими половыми губами, тетя играла с "отличием" , от лобка доходя до головки, окунала ее в себя глубже, терлась об нее клитором. Головка выпрыгивала на свободу, и она снова проходила вульвой к лобку, ее набухший бугорок скользил по "отличию". Тетя двигалась ритмично, ее ягодицы были плотно прижаты к моим ногам, спина выгнута, голова закинута вверх. Пальцы играли с набухшими сосками на вскинутой груди.
     - Тетя, едут! - услышал я.
     Наташка не протяжно заверещала, как Фимка из небезызвестного фильма "Формула любви". Сказала спокойно, даже тихо. В ней уже проснулась женщина, понимающая, что кричать в такой момент не следует.
     Тетя посмотрела в мои глаза, ее зрачки расширились, одним движением она впустила меня в себя. От обхватившего меня жара плотного кольца, "отличие" стало изливаться. Неторопливо дождавшись, когда я, пульсируя в сладости, перестану толкать в нее свое желание, она прижалась, ко мне грудью и шепнула:
     - Спасибо тебе, Горюшко. За все, все спасибо...
     Когда дед с отцом Наташки и моим заходили в дом, скидывали сапоги и брезентовые дождевики. Мы с Наташкой встречали их по обе стороны обнимающей нас тети. На мне были отутюженные брюки, рубашка, застегнутая на все пуговки под самый ворот, начищенные туфли, которые и были нужны тогда в Сибири, только для парада перед гостями. Наташка с желтеньком платье, а тетя в красном - выходном.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.