Рассказ №3263 (страница 2)

     - Вы должны понять, прочувствовать это. Это бесценный опыт. - Повторяла она, глядя на то, как её муж вставлял в анальное отверстие Саши Зуева напряженный, фиолетовый член. - Это возможность побывать как на месте мужчины, так и женщины.
     
     Конечно, отношения Саши и Калугина сразу же стали достоянием гласности в среде художников их города. Это было воспринято благосклонно, ибо известно, что гомосексуализм - непременный спутник поистине талантливых людей. Правда через некоторое время данная тема потеряла свою привлекательность, так как подобные отношения стали вполне обычным делом. Даже то, что их знакомый, художник Залепов держал дома свинью и время от времени использовал её в качестве сексуального партнера никого уже не шокировало, за исключением может быть соседей, которые просыпались ночью от визга хрюшки.
     
     Когда Саша вышел из ванны, Калугин одевался.
     
     - Тут такое дело, знаешь. Срочно вызвали. Позвонили. Отвлекли, как всегда. Заказчик вроде как наклевывается. Наверное вывеску делать будем. Бежать нужно, бежать. Ты не в обиде, Сашенька? Нет? Ну, тогда... А вот что: побудь у меня. Я совсем скоренько обернусь. Мигом. Ладушки?
     
     После того, как Калугин убежал, Саша некоторое время смотрел телевизор. Затем направившись в комнату Михаила, служившую ему одновременно и мастерской. Там в одной из множеств коробок, что громоздились у стены, он нашел, что искал. Вставив кассету в видик, Саша устроился на диване.
     
     На экране возник он же. Абсолютно обнаженный, с возбужденным членом, стоявший среди кустов. Где-то за кадром раздался  смешок. Голос Калугина пробасил:
     
     - Не мешать.
     
     Затем более нежно:
     
      - Давай Сашенька, начинай.
     
     Саша Зуев на экране начал читать стихи. Одновременно с этим он обхватил рукой свой стоящий член и начал мастурбировать.  Сначала медленно, затем все быстрее:
     
     Жманали губами черные рваны
     Входили гуртами в старые манны
     На сером анклаве словами играли
     И падали птицами горькими снами
     
     Китайской правдой раздели чужие плечи
     И падали сверху гурьбой в печи
     Сгорали бумагой, кричали: Ахома!
     И свастикой сердце вниз в катакомбы
     
     Саша на экране неистово совершал движения рукой, закрыв глаза:
     
     Не веришь? Не надо! Я знаю!
     Смотри! Жманали губами и рвали
     И пили вина, смеялись как эхи
     Пришли чернобурыенедочеловеки
     
     Саша на экране, и Саша на диване кончили почти одновременно. За кадром раздался голос Калугина:
     
     - Молодец Саша! Поздравляю господа! - камера очертила круг, и стало видно, что за спиной оператора было как минимум десять человек, с любопытством наблюдавших прилюдную мастурбацию. - Я думаю перфоманс удался, господа. Не так ли?
     
     Камера вновь вернулась к Саши. Он стоял весь красный, тяжело дыша и совершенно неуместно пытаясь прикрыть рукой  возбужденный член.
     
     Через часа два, которые Саша потратил на поиск новых слов к своему рассказу, из которых можно было бы составить более или менее логичное повествование, вернулся Калугин. Он был не один.
     
     - Аркадий Львович! Прошу любить и жаловать. Тоже в своем роде художник. Открыл изумительный магазинчик на Полеской. Секонд хенд. Будем делать ему вывеску. Вот решил зайти, посмотреть, чем живет наш современный деятель искусств. Да заодно и договорчик обмоем.
     
     Тот протяну руку:
     
     - Будем знакомы, Аркадий.
     
     - Александр Зуев.
     
     - Мне о вас Сашенька, Михаил рассказывал. Талант это хорошо. Сейчас талантливых людей так мало. Так ничтожно мало. А те, кто есть, задыхаются под бременем этой пошлейшей жизни. Материальные ценности - вот бич нашего времени.
     
     Между тем Калугин накрыл стол: к бутылки водке на кухонном столе добавилось три стакана, блюдце с неровно нарезанной колбасой, хлеб и банка с огурцами.
     
     - А вот это правильно. Как это по-русски, - одобрительно покачал головой Аркадий Львович. - Ни надо никаких излишеств. Ибо водка, для нас русских, лишь средство. Возможность открыть, излить сою душу собеседнику. Максимально быстрый способ добиться душевного единения, неподдельной искренности. Огурцы, хлеб, колбаса - этого вполне остаточно. Все эти гастрономические игрища - есть в корне неверный, я бы даже сказал, губительный подход к русской питейной традиции.
     
     Калугин разлил водку по стаканом. Аркадий Львович приосанился и произнес первый тост:
     
     - Господа! О покойниках либо хорошо, либо никак. Но я нарушу эту традицию. Наша культура, наше искусство мертво. Мертво давно. Оно похоронено под осколками китча, выверенных расчетливых коммерческих акций и словоизлияний пустобрехов. Хлеба и зрелищ - требует народ. Да будет так! Хлеба и зрелищ! Но, говоря честно, мне несколько не жаль ту культуру, то искусство, которое было растерзано алчущими толпами самодовольных ничтожеств. Потому, что искусство это было - говно. Да, господа! Говно!
     
     Они выпили. Аркадий Львович захрустел огурцом:
     
     - Вот вы молодой человек думаете: как это, владелец секонд хенда, а тоже к искусству тянется. Не скажите. Я, знаете ли, имею к этому самое непосредственное отношение. Разве вы не видите, как магазин бывшей в употребление одежды, точно отражает нашу сегодняшнею ситуацию? Не видите? Так откройте глаза, молодой человек! Мы роемся в старых обносках, и находя что-то там пытаемся выдать за новый взгляд, за некую революционную идею. Постмодернизм, говорите? Не говорите? Вижу - думаете.  Постмодернизм - фуфло. Старые обноски двадцатых годов. Я смело говорю - это говоно! Да, да, господа. Именно так! Говно!
     
     - Согласен, Аркадий Львович. - Калугин кивнул. - Вы правы. Не во всем. Но правы. Вот давеча читал книжечку. Моя  Танюшка от неё просто без ума. Акунин. Да, да, тот самый. Что же читаю. Понимаю, что не следует - но почитываю иногда этот так называемый мейнстрим. Как вы, верно, подметили: секнод хенд. Старые слава, идеи на новый лад. А цель? Цель понятна - подороже продаться. И что же мы видим? Странное варево, от запаха которого хочется зажимать нос. Нет, не скрою,  жонглировать нашим великим литературным наследием этот господин Акунини может. Я бы даже сказал, что есть у него некий талант,  даром что нерусский. Определенный шарм во всем этом присутствует. Но, боже мой, как можно было разменять свой талант! Употребить  его на то, чтобы писать такие книжки, вся ценность которых в умелом подражание и заимствовании.
     
     - Да-да. - Аркадий Львович закивал. - Акунин - говно. Ну что, между первой и второй - перерывчик не большой? Продолжим?
     
     Калугин вновь разлил.
     
     - Я вот что хотел сказать. Хоть я с вами Аркадий Львович насчет постмодернизма не спорю - по большей части это и вправду говно. Но все же есть в этом что-то. Вот, Сашенька - Калугин кивнул на Зуева - в этом деле большой, знаете ли, мастак. Такие перфомансы устраивает - закачаешься. Правду, я говорю, Сашенька?
     
     Саша потупил глаза. Свой последний, так называемый перфоманс он вспоминать не любил. Считал неудачным, провальным. Задумано все было хорошо. Саша одолжил форму летчика, напялил бейдж с надписью "Мересьев". Далее планировалось развернуть на главной площади города карту мира и испражниться аккурат на США. Своего рода акция в поддержку США,  направленная против терроризма - но, так сказать, путем доказательства от обратного. Правда, от последнего - испражнения  на карту - Саша после некоторых раздумий, стоящих ему пару бессонных ночей отказался. Пришлось заменить акт дефекации на закидывание  гнилыми яйцами этой самой карты. С яйцами тоже вышла небольшая оплошность, пришлось кидать в США картошку, которая по большей части просто отскакивала от расстеленной на асфальте карты и попадала в испуганных зрителей. Перфоманс был прерван через минуту после начала,  когда вокруг Саши только-только начала собираться изумленная толпа. Дали ему пятнадцать суток. В психушку, на освидетельствование не повезли, отчего Саша лишь еще больше расстроился. Единственной положительным результатом перфоманса было то, что про него написали  пару абзацев в местной газете, да сидя в камере он познакомился с Аликом Завалишным, от которого теперь ему время от времени перепадала разная халтура.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]
Сайт автора: http://zhurnal.lib.ru/p/pppjapp_p/

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.