Рассказ №2788 (страница 3)

     Вечером хватились Вара, и Иней вспомнил, что он входил к Оги, и даже предположил зачем. Но ведь Оги решил умереть и велел не входить три дня в башню. Разумеется, можно нарушить запрет, но это должен решать совет Верховных слуг, а не Иней, он ведь еще не Мудрейший, а ПРОСТО носитель жезла. Совет решил не входить, мало ли куда исчез беспутный Вар, а может на него наложили искупительное табу и т.п.
     Когда же в башню вошли:
     Иней двадцать лет не считал это грехом, божий промысел, нерасторопность людей, стихийное стечение интересов. И только теперь, когда уже ничего не вернуть, не исправить, не узнать, его посещают сомнения.
     Из путеводителя по Старым Киркам:
     "Гвардия города состоит сплошь из богородных. Великий Рек всех сынов своих наделяет могуществом и силой, что не дает возможности алчным врагам добраться до богатств города. Жители Старых Кирок, особенно влиятельные и уважаемые, охотно поощряют желание, обязательно добровольное, своих дочерей отдаться богу, что происходит довольно часто. Девушки отбирались по двум критериям: безусловной девственности и собеседованию, на котором выявлялись их устремления. В добрые времена от Златотечного рождалось по шесть-восемь сыновей в год, которые оставались при храме и воспитывались воинами. Матери, осчастливленные божественным вниманием, имели право на исполнение любого желания, но ребенка должны были оставить, хотя и могли сами кормить младенца, живя это время при храме. Последней привилегией аристократки обычно не пользовались. Рождение девочки для матери ничего не меняло, а храм пополнялся танцовщицей, работницей или служительницей Терры Вольнодоступной (каждому, точнее каждой по способностям)".

     Кагор, молодой пастух, усиленно поминая Терру, Фортеля и свойственные им непристойности, стремительно несся в гору. То есть, конечно, не несся, а карабкался, да и не слишком стремительно, но он был потный, уставший и отчего-то злой. Кагор искал овцу. Эта любимая Духом тварь как всегда потерялась. Уже седьмая за неделю! Так вся отара разбежится!
     Овца заблеяла, и услужливый Дух донес ее стон пастуху. Кагор прислушался, повертел головой, вздохнул и полез на голос. Место, куда он выбрался, юноше не понравилось. Не то чтобы оно было не живописным или мрачным. Просто когда-то лет шесть-семь назад тут обитал черный глухонемой, обладавший дурным глазом и скверным характером. Убогий жил отшельником, держал нескольких коз и крайне редко спускался в город, обменять что-нибудь на хлеб. Теперь место пустовало. Но народ рассказывал, что, однажды немой сам себя сглазил, посмотрев в источник, после чего упал в ращелену до смерти, а теперь бродит неприкаянным, дабы передать кому-то свое проклятье. Естественно, что эту землю вниманием не баловали.
     Кагор вздрогнул, идти страшно не хотелось. Будь проклята овца и Дух-ветер, пришелестевший уже совсем близкое "бе-е-е".
     Кагор стоял у небольшого родничка, любовно огороженного камнями, вода сбегала в округлую лужицу, закручивалась в водоворотик и исчезала сквозь щели внутри скалы. Еще шаг, и земля обрывалась. Пастух заглянул в темноту - высоко. Пропасть была узкой, противоположная стена - абсолютно гладкая, темная, нависающая под нелепым углом - почему-то напоминала зеркало. Не успев удивиться, Кагор увидел свет: красноватые отблески факелов внутри скалы. С испугу чуть не наскочив на родник, юноша посмотрел вниз и тоже увидел свет, только не такой четкий и яркий. Зеркало увеличивало.
     Тут он услышал возню в кустах, и обернувшись, нашел овцу. Потратив какое-то время на добычу этого мохнатого шашлыка, Кагор совсем собрался домой. Как вдруг его взгляд снова упал на "зеркало".
     Овца грустно вывалилась из рук. В причудливой глади скалы отражалась девушка. Черный мрамор ванны ослеп от молочно-юного тела с разведенными ногами, опирающимися на борта, за которые цеплялись руки. Движения ее были не сообразны: бедра мягко скользили вверх и вниз, словно в ответ на чье-то прикосновение, тело блаженно выгнулось, но кисти судорожно напряжены, а губа закушена. Как можно рассмотреть такие подробности в куске скалы, Кагор не знал, он и не мог знать - он был занят. Его мужское достоинство рвалось наружу, а рука уже что-то искала и втаскивала. Юноша застонал: вид открывавшийся между ее ног, увеличенный, приближенный, дразнил своей недоступностью. Груди девушки устремлялись к Кагору, темные вершины сосков жаждали прикосновения, пастух облизал вмиг пересохшие губы. Но девушке было не до ласк, она выгнулась, затрепетала, из последних сил удерживая себя в странной, но невообразимо волнующей позе. Секунда, и сильно оттолкнувшись ногами, прекрасная незнакомка скользнула прочь. Одновременно содрогнулся и он. Спазм, рука, до сих пор только оглаживающая, сжалась, выдавливая последние капли. Девушка лежала в ванне, расслабившись, подогнув ноги и чуть приоткрыв рот в не долетевшем стоне, ее рука, наконец, добралась до вздымающейся груди.
     Переводя дыхание, пастух посмотрел под ноги. В маленькой лужице родника плавали подозрительно белые волокна, закрутившись в воронку, они очень быстро ускользнули в скалу, оставив воду прозрачной и чистой. Подняв глаза, Кагор увидел, что девушка вновь раздвигает ноги и приближается к источнику невидимого блаженства.
     ...Овца обиженно мекнула.
     
     Свершилось! Лю взмахнула руками и закружилась по комнате. "Нет, надо еще подождать. Погоди радоваться",- услужливо пела осторожность. Но Лю не боялась: вот уже неделю она не ходит к источнику, вот уже неделю тело прячет обещанную для Терры кровь. О, великий Рек! Неужели свершилось, неужели ты заметил свою недостойную Лю!
     
     Две тени шуршали в портьерах:
     - Может он поймет, наконец!
     - Он же верует, - проколыхалось в ответ.
     
     Иней принял Лю в своей обычной комнате в башне. С тех пор как девушка ушла к источнику Река Водоструйного они не встречались.
     - Твоего Рокки отпустили. Через месяц ты сможешь видеть родных и его. Нет, погоди, прежде я хочу спросить тебя. Почему, почему за семь лет, долгих горьких лет, Рек выбрал только одну маленькую красавицу Лю? У тебя есть ответ?
     - В других не хватило веры.
     Веры, в них недостаточно веры! Конечно же! Чтобы привлечь бога мало красивого тела, мало раскрытых ног. Нужна не алчность желания, а невозможность представить себе жизнь без него - вера.
     В углу безнадежно заколыхалась портьера.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.