|
|
Рассказ №21075 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Четверг, 09/11/2023
Прочитано раз: 39954 (за неделю: 72)
Рейтинг: 50% (за неделю: 0%)
Цитата: "При этом она еще выгнула поднятые руки как-то так, что ее груди прижались друг к другу, живот втянулся, лобок обозначился курчавыми волосиками. Ноги были плотно сомкнуты. От великолепной картины обнаженного женского тела, мое "отличие" подскочило и сделало легкий реверанс тетиной красоте. Естественно, это не ускользнуло от карих бесенят Наташки. Краем глаза, я увидел, как они приковались ко мне, точнее к моей нижней половине - "отличие" снова сделала реверанс. Она даже не удивилась, что передо мной тетя встала обнаженной. Сейчас Наташку интересовало мое "отличие"...."
Страницы: [ ] [ 2 ]
Я быстро списал все на лето, - была бы зима, сидела бы сейчас Наташка на дедовском кожаном диване, в толстенном свитере джинсах, шерстяных носках, и читала Вильяма Шекспира собрание сочинений в восьми томах...
Пока я наблюдал за Наташкой, тетя смотрела на меня. Подойдя, кончиком указательного пальца, она подобрала перламутровку капельку с моего "отличия" , поднесла ее к своему носу, вдохнула и произнесла:
- Чего стоишь? Догоняй! А остаточек, мне подари...
- Тетя, я...
- Беги, Горюшко, беги... Так и должно быть.
Тетя повернула голову, отвела от меня глаза. Я стоял и, неожиданно, мне подумалось - несправедливо, что тетя остается одна. Переминался, пока она не развернула меня к реке и не шлепнула по голому заду.
Я быстро догнал Наташку. Похоже, лежа на спине, кочуя по волне недалеко от берега, она меня поджидала. Поднырнул под нее, я огладил ее попку. Наташка весело взвизгнула и когда моя голова появилась на поверхности, загребла ладонью воды, брызнула. Ее карие бесенята лучились, Наташка тоже испытывала новые ощущения, и эти ощущения ей нравились все больше и больше.
Мы отплыли на мелководье и начали обливать друг друга водой, смеялись и барахтались. Как-то так вышло, в пылу игры, я трогал Наташку за различные места обнаженного тела, она меня трогала, и это уже было само собой разумеющимся, обычным.
Один раз я даже коснулся ее золотистого пушка, зрачки карих бесенят расширились, но Наташка ничего не сказала, отстранилась, но не сразу. А уж сколько раз ее музыкальные пальчики коснулись моего безынициативного "отличия" , и сосчитать трудно.
Так мы пропульхались в реке уйму времени, его не замечая. Тетя загорала на берегу, только иногда она ополаскивалась, да и то, отойдя от нас немного ниже по течению.
Лишь когда солнце приблизилось к макушкам деревьев, не повисло, но приблизилось к западной стороне леса, отряхивая халат, тетя крикнула:
- Есть никто не хочет?
До этого, ни я, ни Наташка, о еде не думали, но услышав тетю, поняли, что до жутиков проголодались. Переглянулись и, взявшись за руки, с криком "хотим, хотим!" понеслись к ней.
Тетя смотрела на нас улыбаясь, приняла в объятья обоих. Я был голый, Наташка голая и тетя еще не успела надеть халата, но никто даже и не думал об этом. Я прижимался к тетиной груди слева, Наташка - справа, мы смотрели друг на друга, теплые ладони тети оглаживали наши загорелые ягодицы, и нам, всем троим, было хорошо.
- Одеваться собираемся? - снова спросила тетя.
Я посмотрел на Наташку, Наташка - на меня, и мы дружно ответили:
- Нет! . .
- Ну и ладно...
Мы отправились к дому. Одежда осталась на берегу. Кто ее тронет, - вокруг, на сотню километров никого...
Готовить что-то домашнее, обычное, тетя не стала, ради такого дня распечатала "Н. З." , достала из ледника буженины, кило на пять. Во дворе, ее немного обожгла на березовых углях, на вертеле в дымку поваляла, нарезала ломтями и, на деревянном блюде прямоугольной формы, выставила на большой чурбан. Из ледника принесла квас в крынке. Мы с Наташкой, подтащили с крыльца две лавочки. Одну тете, другую для себя. Сели...
Запах буженины с дымком, пенистый квас в стаканах, начали сводить звуки моего пустого желудка в голодную симфонию. Наташка тоже сидела в нетерпении. Наверное, это был как раз тот момент, когда мы совсем забыли про обнаженность. Словно невинные дети природы сидели у огня, каждый ждал своего куска пойманного мамонта.
Потом, зимой, я часто вспоминал этот дикокаменный обед ближе к ужину. Сидевшую напротив тетю, - ее груди, живот, порхающие над блюдом руки. Вспоминал Наташкин золотистый пушок, что выглядывал меж ног, плотно сомкнутых в коленях. На скамейке, мы терлись с ней бедрами, и шелковый пушок был совсем рядом, руку протяни...
- Чего сидишь?! - спросила тетя, облизывая свои пальцы. - Ты мужик, тебе и первый кусок! Бери...
Я поскромничал, потянулся к самому маленькому кусочку. Тетя, легонько, ударила ладошкой мне по пальцам.
- Это еще что за фокусы?! - напуская на себя строгость, проговорила она, взяла самый большой кусок буженины и протянула. - Наташ, давай, покорми его. Сил-то в песок много потерял. А силы восстанавливать надо мясом.
Наташка слегка покраснела, взяла у тети кусок буженины и, на музыкальных пальчиках, поднесла к моему рту. Пока я отгрызал от него половину, по ее ладони тек жир, но она смотрела на меня такими благодарными глазами, словно я целовал ей руки. От ее карих бесенят, прикрытых шелковыми ресницами, от приподнятых сосков обнаженной девичьей груди, мелькнувшего по губам кончика язычка, во мне проснулся дикий зверь. Измазываясь, я вгрызался в зажаренное мясо, а она смеялась.
Блюдо мы опустошили, ничего не оставив. Прохладный квас, приятно пробегая по пищеводу, утрамбовал буженину в наших молодых организмах.
- Ну, все, теперь в дом, - скомандовала тетя.
- А книга? - напомнила ей Наташка, прикрываясь ресницами.
- Книга? Сейчас...
Тетя пробежала к крыльцу. Наташка отодвинулась от меня.
Нет, не все окончательно забыли, что обнажены. Наташка явно опасалась оставаться со мной наедине. При тете она чувствовала себя свободно, расковано, а вот без нее - отодвинулась, спряталась за руками.
Тетя вышла и приподняла над головой тоненькую книжку. "Как раз мой размер для чтения! Поди, и картинки есть?" , - мелькнула у меня мысль.
- Наташ! - крикнула она.
Я сорвался со скамейки первым, подскочил. Тетя вручила ее мне. Наташка, пытаясь ухватить меня за руку, потребовала:
- Отдай!
- Я тоже читать хочу! - вполне резонно, ответил я.
- Ну, и читай!
Наташка фыркнула и вошла в дом. Тетя шлепнула меня по голому заду и шепнула:
- А ты вслух читай... Пойду, пока, приберусь.
Наташа снова ухватила толстый том собрания сочинений Вильяма Шекспира. Наверное, даже оделась бы, но выданный ей тетин халат остался на берегу, платье в стирке, а что-то другое взять без разрешения, она не могла. Наташка плотно села к столу, положила на колени скатерть, грудь прикрыла Шекспиром.
Я расположился на стул у окна. Закинул нога на ногу, пробежал взглядом название: "Н. М. Ходаков. Молодым супругам". Раскрыл не на первой странице, а как всегда делаю - пропустив листов десять-пятнадцать. Меня привлек тест, который был оформлен немного иначе, чем основной - прописью.
Следуя совету тети, я зачитал вслух:
"Начала онанировать в двенадцатилетнем возрасте, умерено (два-три раза в неделю) ; после шестнадцати мастурбационные акты стала совершать чаще, почти ежедневно...".
Последние два слова, я произнес на растяжку. Закрутились мысли, возникла пауза. Наташка отвлеклась от Шекспира.
- Дальше! - не выдержала.
Я очнулся и прочитал: "Относиться к этим действиям очень спокойно. Бывают случаи, когда мастурбирует по несколько раз в день. Это - молодая цветущая женщина, пользующаяся большим вниманием у мужчин".
Наташка подскочила и вырвала у меня книгу.
- Дай сюда! Я про мальчишек прочитаю. Тетя говорила: про вас в ней тоже есть...
Она сузила прицелом глаза. Я не ответил, скинул ногу с ноги, стало неудобно. Задумался: "несколько раз в день"...
Страницы: [ ] [ 2 ]
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 54%)
» (рейтинг: 46%)
» (рейтинг: 70%)
» (рейтинг: 42%)
» (рейтинг: 36%)
» (рейтинг: 72%)
» (рейтинг: 49%)
» (рейтинг: 51%)
» (рейтинг: 56%)
» (рейтинг: 51%)
|
|
|
|
| | Отвернувшись от окна, девушка увидела рядом с собой второго парня, как раз того, который на нее "упал". Он стоял и снимал происходящее на телефон. Лена густо покраснела. Кто был еще свидетелем ее позора в переполненный маршрутке? Блондинка начала крутить головой. Вроде никто больше не обратил на них внимания. Ан, нет, чуть по олаль стоял очкастый школьник, и неотрывно пялился на ее грудь. Опустив глаза Лена увидела стояк мальчики, который сильно выпирал из школьных штанов. | | |
|
|
|
| | - Да знаешь, сын, - отец приобнял меня за плечи, - нам же в одной комнате жить. И ты понимаешь, не маленький, что нам с матерью надо трахаться. Мы хоть уже и не молодые, но нам это дело нужно регулярно, иногда и по нескольку раз в день. Мать так вообще последнее время как нимфоманка стала. А здесь нам жить в одной комнате. Что, тебя каждый раз на улицу выгонять? Так ты и так поймёшь для чего это, да ещё и подсматривать будешь. Вот я и подумал, что надо что-то придумать. И решил, что лучше не стесняться и заниматься сексом при тебе. Но, сам понимаешь, просто так Юля это делать не захочет, вот я и решил её хорошо подпоить, потом попросить тебя, чтобы ты сделал вид, что сразу заснул, и тогда её легче уговорить будет. Поможешь мне? | | |
|
|
|
| | Молния удовольствия пронзила девушку. Парень был весьма искусен в работе языком. И этот язык очень умело подгонял измученную девушку к порогу нового оргазма. Пальцы поэта сильно и властно раздвинули набухшие губки, и в следующую секунду по обнаженному клитору легко и быстро заскользил ноготь указательного пальца. Медноволосая вскинула бедра и не сдержала крик удовольствия: такая стимуляция заставляла ее вертеться, мять простыни и надеяться, что это будет продолжаться. Пальцы второй руки резко вошли внутрь, раздвигая влажную и горячую плоть, но это уже было излишним. Девушка и так металась по кровати, дергаясь, крича и вскидывая бедра в надежде увеличить получаемое удовольствие хотя бы еще чуть-чуть. Почти достигнув пика, она сжала простынь и услышала треск разрываемой ткани. | | |
|
|
|
|
| | Она, снова тут же перед ним превратившись в черную тень, смотрела на него сверкающими злобой и кровожадностью демона уже горящими огнем Ада глазами - Она привела человека в наш мир, и теперь умрет! И ты не помешаешь мне сделать это! - и она спрыгнула в белый туман с его любовного каменного древнего ложа. И, извиваясь по-змеиному, быстро поплыла по его поверхности, куда-то в лес и прочь из храма Элоима. | | |
|
|