|
|
Рассказ №8482
|
|
|
|
| | Вдвоём зайдём в кабинку. Ты снимешь с себя мужскую одежду и останешься в чулках и женский трусиках. Мы услышали как кто то зашёл в туалет, все знали его особенности: мужчина зашёл в соседнюю кабинку, первым услышали звук расстёгивающей ширинки. Потом он постучал в стенку, давая понять что готов просунуть свой хуй в дырку. Я встала на коленки и открыла свой рот, сразу же показалась головка хуя, мужик уже возбужденный был, головка полностью открыта и большая. | | |
|
|
|
| | Язык, начиная с самого низа, лизал ее киску, ее зверька... Всей свой поверхностью он прижимался к губкам, к основанию зверька, двигался, прижимая губки и зверька, не давая ему отступить, вверх. Дойдя до самого кончика зверька, язык соскальзывал с кончика и снова устремлялся вниз... Тело женщины начало содрогаться, звуки уже стали похожи на тихое рычание... Тело женщины прогнулось, упало и снова прогнулось... Наконец, наклонившись и обхватив голову мужчины руками, ногами и прижавшись всей своей киской к его языку, она застонала, бедра ее конвульсивно задрожали. Потом - замерли... Легкие, очень легкие касания язычком бедер, поцелуи дали ей отдохнуть... | | |
|
|
|
| | Сынок очень сильно возбудился. . И вкус спермы и ее запах который он слышал не раз и нюхал свою... его взбудоражил! Он начал посасывать твой палец и двигать бёдрами навстречу ротику мамочки, старая его запихнуть глубже - Папочка тоже хочет пробовать! Я приподняла голову продолжая просто лизать хуй сыночка. Сынок облизал один палец, а второй ты при нем начал обсасывать, весь запихнул в рот... | | |
|
|
|
|
| | А еще больнее, что это мама просит у него прощения. Он сжимает мамину руку своими и целуя каждый пальчик, каждый миллиметр ее ладони шепчет сам: "Мамочка, прости меня! Я негодяй и подлец. Я ненавижу себя за это. Прости пожалуйста! Мамочка, милая моя, прости. Я тебя очень люблю. Толька сейчас я понял, как ты мне дорога. " Ольга смывает с сына остатки геля, вытирает Мишку полотенцем и ведет его в отцову комнату, на разобранный диван. Мишка с благодарностью принимает ее заботу. После Ольга идет в ванную сама. Каким бы подлецом Мишка не оказался, а ее низ весь мокрый. Она все еще хочет Мишку. Что он там говорил? Очень любит? Она дорога ему? Кому он это сказал? Какой маме? Маме-маме или маме-женщине? Мама-женщина гордо подняла голову, загоняя в угол свою другую ипостась. Хватит неопределенности! | | |
|
|