Рассказ №3605

     Возбуждение трясет меня, как перед первым свиданием. Хотя где оно, мое первое... В далеком подростковом возрасте. Стыдно признаться, но тогда еще процесс появления детей на свет был мне не до конца ясен.
     Но сегодня... Сегодня все абсолютно по другому. Наша встреча овеяна средневековой романтикой и пьянящим безумием. Я иду к тебе в гостинцу, куда ты приехала специально на несколько часов, чтобы увидеть меня. У тебя в кармане - только мелочь и билет на обратный автобус. Я это знаю.
     Я знаю даже больше. О тебе мне известно почти все: твои страхи и твои радости, твои грезы и твои эрогенные зоны.
     И при этом ты не знаешь обо мне ничего, кроме имени.
     Я подхожу к двери и стучу в нее условным сигналом.
     - Входи! - Этот голос дрожит в предвкушении нашей встречи.
     Я приоткрываю дверь и заглядываю в комнату. Все правильно. Свет потушен, шторы опущены. Этот гостиничный номер выбран не случайно, кровать расположена так, что ты видишь только мой силуэт, но не лицо.
     - Ира, я здесь!
     Глупая. Я прекрасно знаю, где находится кровать, на которой ты сейчас лежишь. В этой комнате я могу передвигаться с закрытыми глазами. У меня хорошая память на такие вещи: эта комната пройдена мной вдоль и поперек, в ней запомнен каждый угол, каждая выбоина в полу.
     Сейчас я стою возле твоего изголовья. Моя рука нежно - на долю секунды - касается твоих губ и тут же отдергивается, словно обжегшись.
     - Ирочка... - Твой голос полон мольбы. Я тебя понимаю, милая девочка. Слишком много условий поставлено перед тобой. Тебя тянет ко мне, но и мое отношение тоже настораживает.
     Я вытаскиваю из кармана кусок плотной темной ткани и передаю его тебе. Ты знаешь, что надо делать и покорно надеваешь повязку себе на глаза. Ты не должна меня видеть. Мы говорили об этом три дня назад, когда общались в Интернете.
     Великая вещь - виртуальная реальность. Не видя лица, не зная своего собеседника, так много можно сказать за короткие пятнадцать минут.
     Мы познакомились в каком-то совершенно отвязном чате. Во всей этой виртуальной "болталке" было только два серьезных собеседника: ты и я. Ты, подавленная депрессией, хотела сказать свое слово этому ненормальному миру. Мне для диплома по поведению молодежи нужен был материал, и потому интерес к чату был исключительно научным.
     Я не помню, как мы от обсуждения Сартра и Дали перешли к теме однополой любви. Впрочем, все эти великие писатели и художники со своим грешком... Именно тогда ты призналась мне. А мою ответную реплику ты помнишь? Да, наверняка помнишь. Цитата из "Крематория": "Она не любит мужчин, она любит клубнику со льдом".
     Год назад... С ума сойти, с того момента как-то незаметно протекли-прошуршали двенадцать месяцев. И практически каждый день мы писали друг другу письма. Точнее, писала ты. От меня в ответ к тебе шли мои стихи, моя проза, мои ценные советы... А потом ты все-таки выведала у меня, где я живу.
     Как мне было сложно объяснить тебе все. Но я ж психолог, в конце концов! А ты девочка абсолютно пластилиновая, готовая делать все, что я скажу. Ты хочешь от меня любви. Я хочу, чтобы ты не видела меня. В твоей памяти должны остаться только мои руки, губы, волосы... Случайная попутчица в этом диком поезде под названием "Жизнь", который с дикой скоростью мчится к конечной остановке.
     Да, это безумно тяжело - отдаться незнакомому человеку, которого ты не увидишь, не услышишь и даже не коснешься. Но я знаю: главное твое желание, твоя дикая фантазия - это именно свидание с незнакомкой. Уравнение со многими неизвестными - именно таким должен остаться для тебя мой образ.
     Ах, какая же ты славная девочка... Твоя полная грудь с острыми вершинами сосков поднимается и опускается: дыхание твое прерывисто, и на лице застыла смесь ожидания и страсти. Мои глаза настолько привыкли к темноте, что я различаю даже темный холмик между твоих длинных стройных ног. Тысячи мужчин, ежедневно провожая тебя жадными взглядами, наверняка мечтают о том, чтобы овладеть тобой, такой восхитительной в своей наготе, как сейчас, когда ты лежишь передо мной, готовая выполнить все, что я тебе скажу.
     Но - увы им, самонадеянным самцам... Принадлежать ты будешь мне, и выполнишь все, что я скажу. Растерзать, порвать тебя в клочья или вознести до вершин блаженства - решать сегодня мне.
     Ты знаешь правила затеянной нами нежной и жестокой игры, и покорно следуешь каждому моему жесту. Я дотрагиваюсь до твоего локтя - и ты покорно тянешь руки вверх, к спинке кровати.
     - Ленточка на тумбочке, - шепчешь ты.
     Я беру ленту - достаточно тонкую, чтобы разорваться при хорошем усилии, но вместе с тем относительно прочную. Я не хочу, чтобы ты касалась моего тела. Привязывая твои руки, я наклоняюсь довольно низко, и твое горячее дыхание обжигает мне шею.
     Ты лежишь передо мной, абсолютно открытая. Белеющее в темноте нагое тело возбуждает меня и дразнит. Но я знаю, что торопиться нельзя. Ты не любишь быстроты. Сегодня у нас все будет медленно. Очень медленно. Так, как хочешь ты. Так, как желаю я. И при этом ты все равно до конца не знаешь, кто твой ночной гость.
     Имя... Но разве оно имеет значение? Быть может, меня зовут иначе. Совершенно иначе.
     Фигура... Когда мой силуэт возник в проеме двери, ты наверняка заметила, что телосложение у меня не женское. Высокий рост, широкие плечи - память о долгих тренировках в бассейне, короткая стрижка. Из писем ты знаешь, что длинные волосы - не мой стиль. Впрочем, когда-то и у меня были "кудри темные до плеч". Потом пришлось состричь.
     Руки... Да, они у меня, пожалуй, довольно женские: узкая кисть, длинные пальцы, мягкие и теплые ладони... Вот только ногти подстрижены коротко: гитара не любит излишеств. Шестиструнка оставила на подушечках пальцев ощутимые мозоли, но и их я умело использую, словно невзначай задевая участком огрубелой кожи твой нежный сосок.
     Легкая дрожь пробегает по всему твоему телу: от шеи до ступней. Я чувствую ее. Ты тихо стонешь. Да, девочка, я знаю, как чувствительна и жадна до ласки твоя грудь. Но ей требуется не грубость, а тонкая нежность. Я не сжимаю ее, а только чуть сдавливаю: руки у меня крупные, и мягкое полушарие почти скрывается в ладони.
     Из приоткрытого рта вылетает полустон-полудыхание, легкий, как морской бриз.
     - Еще.
     Нет, девочка, нет... Не сейчас. Пришло время коснуться твоих губ. Мой поцелуй будет не страстным: ты явно не созрела для увлекательной игры двух языков, когда дыхание замирает, и только инстинкт самосохранения заставляет оторваться, чтобы сделать жадный глоток воздуха - и снова ринутся в пучину наслаждения, древнейшую сладость мира... Я только делаю намек на то, что тебя ожидает. Губы у меня сухие и жесткие. Ты поднимаешь голову, готовишься уже впиться в них долгим поцелуем, но я не позволяю тебе сделать это.
     ... Снова наклоняюсь. Прелюдия к поцелую на этот раз чуть дольше. На мгновение. И потом я снова отрываюсь, хотя и с явным сожалением. У твоих губ вкус земляники. Не той, которая продается у бабок на базаре в лукошках, полная химической дряни, а настоящей лесной земляники, только что промытой дождем, впитавшей свежесть воздуха и бодрость родниковой воды. Такие губы созданы для поцелуев, для долгих ласок. Кто был тот твой первый мужчина, который по своей дурной похоти решил грубо нарушить их целомудрие и привить отвращение ко всему племени волосатых самцов? Но это сейчас неважно. В этой вселенной, огороженной стенами маленькой комнаты, пока только двое: ты и я. И наша страсть, наше желание, сдерживаемые, но готовые в любой момент вырваться наружу, только подчеркивают это уединение двух людей - случайно не случайных попутчиков в пассажирском вагоне, набитом миллиардами судеб.
     ... Еще один поцелуй. Быстрый, как и два предыдущих, но в него я вкладываю намного больше эмоций. Ты отзываешься на него; какое-то мгновение кажется, что сейчас этот с трудом сдерживаемый барьер рухнет, и мы низвергнемся в бездну наслаждения, когда часы кажутся минутами, а мгновение - вечностью.
     Ты тихо шепчешь: "Я хочу тебя". Но я прикрываю твои губы ладонью. Ты вздрагиваешь, а потом вытягиваешься в струнку... Да, девочка, твое тело реагирует на меня по всем правилам: и даже твое обоняние подчиняется заложенным в организм рефлексам - кому как не мне знать, что твой любимый аромат - это одеколон "Sigar". Пришлось потратить уйму времени, чтобы найти его в нашем городе, хотя казалось бы, в этом обилии парфюмерии сложно что-то не отыскать.
     Забавно все-таки, как мы относимся к запахам... Мне, например, нравится, как пахнет полынь. А у "Sigar" аромат действительно похож чем-то на хорошую сигару. Ты мне рассказывала, что именно этим одеколоном пользовался твой первый мужчина. Ты даже не запомнила, как он выглядел: что остается в памяти после очередной попойки, на которой все мужские лица сливаются в одно, близкое к идеалу, и в то же время далекое от него, как Альфа Центавра? И в бешеном танце, когда ты растворяешься в мужских объятьях, ты услышала этот голос: "Пойдем со мной".


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать также в данной категории:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.