|
|
Рассказ №581
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Понедельник, 22/04/2002
Прочитано раз: 23003 (за неделю: 17)
Рейтинг: 87% (за неделю: 0%)
Цитата: "Он стоит в просторном зеркальном зале, у самой стены. А посреди зала возвышается огромный белоснежный торт, на плоской вершине которого лежит обнажённая незнакомка. Она молода, красива и дьявольски обольстительна. Вся её раскованная поза -- правая рука подпирает приподнятую головку, левая покоится на крутом изгибе бедра -- проникнута ожиданием встречи. Смугло-золотистое тело украшают нежно-розовые цветочки из крема. Они стыдливо прикрывают самые соблазнительные места. Женщина улыбается и манит к..."
Страницы: [ 1 ]
(фрагменты из рассказа Виктора Баркова "Ещё придёт зима...")
Он стоит в просторном зеркальном зале, у самой стены. А посреди зала возвышается огромный белоснежный торт, на плоской вершине которого лежит обнажённая незнакомка. Она молода, красива и дьявольски обольстительна. Вся её раскованная поза -- правая рука подпирает приподнятую головку, левая покоится на крутом изгибе бедра -- проникнута ожиданием встречи. Смугло-золотистое тело украшают нежно-розовые цветочки из крема. Они стыдливо прикрывают самые соблазнительные места. Женщина улыбается и манит к себе ухоженной ручкой...
И он начинает ожесточённо лезть вверх по отвесной стенке торта. Но свежий бисквит отслаивается и крошится, ноги маслянисто проскальзывают, приторно-сладкая масса залепляет глаза, нос и набивается в рот. Сверху лениво, с томной медлительностью оседает снежная пыльца -- это женщина сыплет сахарную пудру и игриво смеётся. Он ещё отчаянней пытается забраться наверх, давясь и отплёвываясь, с рычанием терзая липкое месиво, но всё сильнее зарывается вглубь. Ему трудно дышать, и чем больше ему не хватает воздуха, тем яростнее старается он выкарабкаться оттуда. Вот он уже полностью погрузился в темноту, но всё равно продолжает остервенело барахтаться там, прорывая спасительный туннель в мягкой съедобности трясины...
Неожиданно в глаза бьёт яркий свет. Он видит огромный зеркальный зал и себя, оказавшегося с другой стороны торта. Каждое зеркало отражает таинственные глубины других зеркал, уходящие в призрачную бесконечность. Множество перепачканных растерянных лиц смотрит на него отовсюду, но он понимает, что здесь он один, и выбраться из этого сверкающего круговорота невозможно...
-- А-а-а-а-а!!!
До предела напрягаются его голосовые связки. Собственный крик ему не слышен, однако отражения начинают мелко дрожать. Зеркала вибрируют всё сильней, всё напряжённей, и вдруг беззвучно лопаются от резонанса. Они взрываются внезапно, все разом, крошась на мириады искрящихся кристаллов. А в каждом кристалле по-прежнему отражается и торт, и нагая незнакомка, и вселенское одиночество усталой фигуры...
...Он куда-то бежит по росистому утреннему лугу, пышно желтеющему одуванчиками. "И бег его плавен, как радостный птичий полёт". Куда он спешит, куда? Ну конечно же к ней. Она тоже невесомо летит ему навстречу. Одежда ей ни к чему -- только венок из одуванчиков красуется диадемой на голове. Цветы, солнце, волосы, её тело -- всё излучает слепящий золотой свет. От этого нестерпимого света слезятся глаза. И сквозь слёзы причудливо искажаются и дробятся очертания плывущего навстречу мира...
Он падает спиной в шелковистую, словно её волосы, и зелёную, как омут её глаз, траву. Над ним воцаряется глубокая, всасывающая в себя синь. А на фоне этой неотвратимой гипнотизирующей синевы появляется золотой ореол. Это она. Он видит снизу её загорелые стройные ноги, которые уходят в неведомые выси, в туманное сжимание перспективы. Он замечает там чёрный треугольник, указывающий перевёрнутой вершиной, подобно путеводной стрелке, на ту особенную точку, в которой таится высшее телесное наслаждение. Он различает её глянцевитый, цвета кофе с молоком, живот. Чарующая ямочка пупка -- будто потухший кратер чувственного вулкана. Он видит её осмуглившиеся на солнце груди. Их упругую оболочку распирает изнутри горячее давление крови и ещё какой-то неведомой силы...
На её левую, прогибающуюся от собственной тяжести округлость, опускается большая восхитительная бабочка с изумрудно-прозрачными крыльями. Бабочка трогает мохнатым хоботком розовый венчик соска, не находит там нектара и улетает прочь. А тягучие груди, похожие на две янтарные капли воска, оплавленного жгучими лучами, опускаются всё ниже и ниже. Он попадает в густой шатёр её длинных волос, сквозь который едва процеживается слабый свет. И вскоре его окружает полная темнота. Её влажные губы ищут его невидимый рот. Но ему становится нечем дышать, и он начинает искать выход из этого приятного плена...
Страницы: [ 1 ]
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
|
| | - Потом Антон лег сверху, приставил хуй к моей попе и резко надавил. Блин, я отрубилась. Очнулась в бане одна, руки развязаны, рот полный спермы, задница горит ужас как! | | |
|
|
|
| | Джима дважды звать не нужно было. Он подошёл к Мишель и слегка присев, приставил свою толстую залупу к истекающей соками щелочке. Немного повозив залупой по анусу Мишель, Джим взяв свой толстый хуй в руку, надавил на сфинктер. Мишель застонала. Джим с силой нажал членом на колечко ануса, и оно отворилось, сантиметр, за сантиметром пропуская в жаркую глубину прекрасной задницы, столь большой и толстый хуй. Сделав движение тазом, Джим по самые яйца вогнал свой твёрдый член в жопу Мишель. Как только надутые яйца Джима шлёпнулись о гладкую жопу девушки, она взвизгнула от наслаждения. На её лице виднелась улыбка. | | |
|
|
|
| | Твоя чудесная попка открыта моему взору. В такой нерешительности проходит минута и наконец я вхожу в тебя. Я двигаюсь медленно иногда останавливаясь на мгновенье. Я ни хочу быть предсказуемым, и всё время меняю темп. Тебе нравится эта игра. Стоны заполняют всё пространство небольшой комнаты. Твоё тело извивается под моим напором. Но в мои планы не входит такой конец нашей игры. Я останавливаюсь, медленно выхожу из твоего горячего тела. Ты поворачиваешься ко мне, на твоём лице можно прочитать лишь одно - ты хочешь продолжения. Твои руки обвиваю мою шею. Я приподнимаю тебя. Твои ноги обхватывают мою талию. И в таком положении я проникаю в тебя. Твоя крошка ужасно мокренькая и я скольжу в тебе получая ни с чем не сравнимое удовольствие. Твое дыхание обжигает. | | |
|
|
|
|
| | Мы с облегчением вздохнули и подумали, чтобы было, если бы она узнала что я без трусов. Поболтав еще минут десять мы договорились встретиться и погулять вечером, а про юбку сказала, что если я ничего себе не найду то она мне легко что-нибудь сошьет. Интересно, теперь, что скажет про юбку мама: Зайдя в подъезд, я первым делом проверила шорты на ручке и в ужасе поняла, что их нет! Что за фигня, кому они понадобились? Я обсмотрела все вокруге - нет! Я нетвердой походкой стала подниматься на свой этаж ищя по всем углам шорты и думая, как в таком виде заходить домой? Встав у двери, я прислушалась. Тихо. Открыв дверь и прикрывая низ футболки пакетом я зашла домой. Фу-у, повезло, что мамка была в ванной. Очень быстро я прошла на кухню и бросив пакет на стол, прошмыгнула в свою комнату, где первым делом надела трусики и поняла, что сделала это без удовольствия. | | |
|
|