Рассказ №5263

     Я Р О С Л А В
     ("Армейские блудни"-3)
      ... Моя армейская служба подходила к концу, но это обстоятельство, с немалым восторгом ожидаемое каждым, кто собирается на дембель, отнюдь не радовало меня. После знакомства со Стасиком во мне нарастало смутное ощущение тревоги. Волновал один-единственный вопрос: что же будет с ним, моим непревзойденным партнёром в сексе, когда мы расстанемся? И уже не раз я пытался откровенно поговорить с ним об этом щекотливом моменте, даже предлагал найти достойную замену себе: ведь не так-то легко встретить в нашем подразделении парня, который будет добрым помощником и настоящим другом, не предаст в трудную минуту и не бросит в беде! А главное - не окажется из категории тех, кто ищет в сексе только собственную выгоду или готов удовлетворить желания любого первого встречного...
     Стасик только отмахивался - мол, твоя-то какая забота? Не дрейфь, Валерка: вот я же с тобой "наощупь" познакомился, без всякой посторонней помощи? - значит, и с другим как-нибудь да сумею найти нужный контакт!
     Тем временем я всё-таки присмотрел одного "молодого бойца" из второго взвода - в казарме мы были почти соседями с ним. Да и в поведении его порой заметны были какие-то "странности". Парень этот - Ярослав - светлый и рослый белорус, молодцевато-подтянутый и молчаливо улыбающийся, не выпускал нас со Стасом из виду и всегда, как бы ненароком, оказывался вблизи, когда никого другого не было вокруг, - словно желал я что-то сказать нам, но так, чтобы этого не слышал больше никто из сослуживцев. Мы же, занятые только друг другом, не очень-то замечали его "преследования", таинственные полунамёки и настойчивые взгляды - покуда я случайно не обратил внимания на этого "шпиона" Славку (так я стал называть его про себя). Тогда и решил идти ва-банк: эх, была - не была!..
     Как-то раз, выходя из курилки, где после обеда толкалось много молодых (в их числе был и Ярослав), я, одним глазом хитро подмигнув ему и отозвав кивком в сторону, предложил зайти завтра утром на башню - просто оказать добровольную помощь: мол, вдвоём нам никак не управиться до срока. Только с одним условием: не филонить! "А не то, - добавил я как можно строже, - мы враз другого себе в помощники найдём: на такую непыльную работу любой согласится"...
     На немой вопрос Ярослава: а как же уладить это с командиром отделения Шостаком? - я, не сморгнувши, твёрдо пообещал: с ним обо всём я договорюсь сам - было б только твоё согласие и желание, Ярослав! С еле скрываемым удовольствием он принял моё предложение, не заставив себя долго упрашивать. (А чего мне стоило "уговорить" вечно хмурого сержанта Шостака - такого же, кстати, "дедушку", как и я - и объяснить ему необходимость второго помощника - думаю, излишне расшифровывать: запершись после отбоя в каптёрке, мы весело распили с ним бутылочку "Русской" - и вскоре он был готов "подарить" мне не только одного бойца, но и всё своё отделение впридачу: "Валька!! Тебе нужен помощник, бля? Хочешь - бери любого бойца, только не забудь вернуть потом в целости и сохранности - он ещё и Родине послужить должон!.." Ярослав ли тот боец или кто другой - не всё ли равно?). И когда на следующий день на тропинке, ведущей к башне, появился этот стройный, крепко сложенный белорусский боец, уверенно направляющийся в нашу сторону, мы со Стасом переглянулись. И тут, разумеется, от нашего внимания не могло ускользнуть, что лицо Ярослава светилось счастливой улыбкой - словно начищенная перед увольнением бляха новобранца!
     Впрочем, кому-то надо было и работу начинать - и так уж мы профилонили сколько времени, ничем не утруждая себя (кроме секса, естественно!), а по нашим загорелым спинам и торсам (молчу о тех укромных местах под трусами, которые у всех воинов девственно чисты и белоснежны, а у нас со Стасиком так же сильно обгорели, как и остальные части) вообще можно решить, что на солнышке мы прохлаждаемся все 24 часа в сутки, дённо и нощно, и когда успеваем нести службу - вряд ли даже самому командиру полка гвардии подполковнику Баклажанову известно!
     Я сказал Стасу, лукаво моргнув в сторону башни:
     - Родное сердце, пойди-ка проветрись, а заодно и кисточкой поработай немножко! У нас тут, видишь ли, кое-какой разговорчик тет-а-тетно будет с молодым бойцом.
     На что он ехидненько так пропел:
     - "Мне сверху видно всё - ты так и знай!.."
     - Да ты смотри, бля, - без глупостей там, не сорвись от любопытства! Кто будет собирать потом твои хрупкие косточки? А мы по-быстрому всё решим - и сразу тебя кликнем. Замётано? Ну, иди - иди же, Пикассо, твори!
     Стасик, пропыхтя носом, недовольно зыркнул на Ярослава, но ничего больше не добавил - только смачно сплюнул под ноги и понуро ушёл за ведром с краской. И через пару минут, привычно вскарабкавшись на бочку, принялся старательно докрашивать левую сторону башни (что, кстати, должен был сделать ещё двое суток назад). А мы со Славкой, досмолив тем временем по сигарете, зашли в сараюху, давно уж кем-то прозванную "голубым Дунаем" (разумеется, не в честь творящихся в ней наших сексуальных оргий, а просто так, из-за свеженькой окраски стен снаружи!) и присели на том самом топчане, который от многочисленных наших со Стасиком "упражнений" почему-то совершенно перестал скрипеть. Ярослав молча придвинулся ко мне, не ожидая "ценных указаний", и затем, отводя куда-то в сторону глаза, нетерпеливо обнял меня правой рукой за талию, а левой стал поглаживать по коленке, робко продвигая руку всё выше и выше по бедру...
     Когда его ладонь мягко коснулась заветного бугорка под грубой, выцветшей от солнца хэбэшной материей, огненный прилив возбуждения кувырком покатился по моему телу. Пелена густого прозрачного тумана опустилась на глаза, а очертания предметов вокруг стали одним и почти неразличимым большим серым пятном. Ярослав задвигал пальцами уверенней и спокойнее, не отрывая вожделённого взора от пока ещё скрытого "объекта" его желаний, - и эти манипуляции вызвали во мне ещё более сладкие ощущения, вихрем проносясь от головы до самых пяток... Я тихо спросил Славку: мол, не хочется ли ему освободить меня от мешающей одежды, а заодно - достать и моего "боевого друга", чтобы насладиться им сполна? В ответ он добродушно, улыбнулся и, приблизив лицо, поцеловал меня в губы. Достав поспешно мой член из-под расстёгнутой ширинки, он принялся медленно дрочить его, уверенно сжимая теплой крупной шероховатой ладонью. Когда маленький ствол потеплел и надулся, превратившись в здоровенную сарделину, Славка опустился перед ним на коленки и с жадностью присосался к нему, едва успевал я переводить дух. Движения его языка и губ становились решительнее - в ответ я только беззвучно стонал от восторга и наслаждения, то и дело притягивая на себя голову партнёра, тормоша его бритую макушку...
     Я чувствовал, как внутри меня что-то катится с неимоверной силой - туда, вниз, где Славкин язычок вытворяет самые настоящие чудеса, играя с моим хуем - словно малыш, с восторгом облизывающий сладкого "петушка на палочке"! И вот тут-то, в самый неподходящий момент, нашу "голубую рапсодию" прервало появление Стасика: он (скорее, из ревности, чем любопытствуя) неслышно возник на пороге, сходу начав "катить волну": дескать, что означает весь этот "тет-а-тет"? Подлую измену с каким-то белобрысеньким новичком, да?
     Я осадил его, в корне пресекая дальнейшие упрёки и оскорбления в адрес Ярослава:
     - Тебе чего, подруга моя боевая? Не устраивай сцен ревности! Будешь вести себя мирно - и ты получишь моего визави в безвозмездное пользование! Поняла? - и выразительно посмотрел на "шпиона-разлучника": согласен ли он? Ярослав молча утвердительно кивнул, не выпуская изо рта засунутый по самые яйца мой уже давно готовый излиться член...
     ... Наши сексуальные "упражнения и тренинги" в "голубом Дунае" продолжались до глубокой осени - почти до самого моего дембеля. Мы тайком пробирались к знакомой башне (даже после того, как все малярно-покрасочные работы были благополучно окончены) - у меня, к счастью, остался в кармане запасной ключик от сараюшки, служившей для нашей троицы желанным пристанищем. Вскоре, однако, взвод расформировали, разбросав отделения по разным "стратегически-важным объектам", так что встречаться на старом удобном топчане всем вместе удавалось всё реже. Да и участившиеся дожди, с туманными холодными сумерками и непролазной осенней слякотью, никак не способствовали тому, чтобы в нас опять забурлили жаркие летние страсти...
     Когда мне сообщили, что завтра уезжаю домой, я, не помня себя от счастья, бросился не по кабинетам для оформления документов, а к своим "боевым подружкам" - Ярославу и Стасику... Весь вечер мы провели возле нашей башни - в "голубом Дунае", ставшем для нас самым родным и самым близким! Это было последнее свидание. А наутро, провожая меня до автобуса, стоящего на КПП, Славка и Стас не отрываясь глядели куда-то по сторонам, беззвучно глотая скупые слезы, катящиеся по лицу... Я крепко обнял их обоих - стройных и милых, близких и дорогих моему сердцу. Утёр украдкой ладонью их промокшие лица, шепнув на ухо каждому: "Я люблю тебя, мой мальчик! Мы ещё обязательно встретимся - только не грусти!" - и махнув на прощание рукой, не оглядываясь, двинулся вперёд, к воротам...
     ...Целый год они писали искренние нежные письма, полные очаровательных и трогательных слов, - вплоть до дембилизации, а потом, уже перед самым отъездом из части, сообщили адрес в Москве, по которому намереваются пожить вдвоём какое-то время. И через месяц я взял на работе очередной отпуск и махнул к ним, чтобы встретиться со своими армейскими собратьями - первыми в моей жизни "голубыми" секс-партнёрами.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.