|
|
Рассказ №3019
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Вторник, 27/08/2002
Прочитано раз: 24311 (за неделю: 17)
Рейтинг: 85% (за неделю: 0%)
Цитата: "Майк прилип к ее манде, словно металл к магниту. Волосня лезла в глаза, колола лицо, но он не обращал на это внимания, и, чавкая, вылизывал жирную пизду Моны, заменившую в его системе ценностей То-кийскую биржу! Когда ее дыхание участилось, он поднял глаза и увидел, что она засунула себе в рот собственную сиську и сосет ее. Майк, чувствуя, что женщина вот-вот кончит, выпрямился и по яйца за-сунул свою дубинку в кипящий котел ее пизды.!..."
Страницы: [ 1 ]
Майк Хадсон откинулся в кресле и задрал ноги на стол, зажав телефонную трубку между ухом и плечом, он просматривал отчет, одновременно ожидая ответа от своего делового партнера. Вот она - жизнь со-временного бизнесмена! Без остановки, двадцать четыре часа в сутки, только вперед, только вперед. Десять лет назад он даже представить не мог, что в какой-то миг центром его жизни станет Токийская фондовая биржа! Майк общался со своим японским компаньоном, как вдруг заметил, что кто-то ходит по коридору. Закончив разговор, он вышел из кабинета, чтобы выяснить, кто еще, кроме него, остался после окончания рабочего дня. И обнаружил только чернокожую уборщицу, старательно выполняющую свои обязанности. Когда Майк неожиданно появился перед ней, женщина уставилась на него и пробор-мотала:
- Как же вы напугали меня, мистер Хадсон.
- Прошу прощения, - ответил он. - Я должен был догадаться, что это вы. Ну, не смею задерживать. - И мило улыбнувшись ей, Майк пошел обратно в кабинет.
Склонившись над бумагами, он вернулся к работе. Через час Майк, зарывшийся в цифрах, едва не под-прыгнул от неожиданности до потолка, когда в его дверь негромко постучали, а потом все та же уборщи-ца спросила:
- Мистер Хадсон, вы не против, если я начну убирать в вашем кабинете? Только он у меня и остался.
- Да-да, конечно. Я все равно почти закончил.
- Спасибо, - она вошла в кабинет и нагнулась, чтобы взять бутылку с чистящим средством со своей те-лежки.
Майк тихо простонал, уставившись на огромную задницу, выпирающую из-под рабочего платья. " Что, черт возьми, со мной происходит?" - спросил он себя. Эта баба лет как минимум лет на двадцать старше его и, мягко говоря, слегка полновата! Майк отчаянно попытался сосредоточиться на документах, но у него ничего не вышло! Женщина повернулась к нему и, широко улыбнувшись, поинтересовалась:
- Что-то вы не важно выглядите. С вами все в порядке?
Майк едва не сошел с ума от возбуждения! Он знал, что это может стоить ему работы, но думал уже не головой, а головкой. Майк встал из-за стола и расстегнул штаны, - глазам остолбеневшей женщины предстал его набрякший член!
К счастью, она не выскочила с воплями из кабинета, лишь негромко заметила:
- Впечатляет. Похоже, мистер Хадсон в этом плане у вас все в полном порядке, не так ли?
Майк сглотнул и, еле двигая языком, промямлил:
- Я...я не знаю, что на меня нашло. Простите, пожалуйста!
Толстуха уже на пути к его столу заметила:
- Брось! Раз так, я ведь тоже черти, сколько времени свежачка не пробовала!
От нее пахло средством для чистки стекол и жидкостью для полировки, но для Майка это не имело ни-какого значения! Пухлой рукой она схватила его за хуй и прошептала:
- - Что с тобой, красавчик? Нравится большая толстая попа Моны? А может быть ее большие сиси?
- Нравятся! - выдохнул он, пока женщина надрачивала его.
- Надо же, - протянула Мона. - Может, ты хочешь на них посмотреть?
-О-о-о, - простонал Майк. - Можно мне, в смысле, не могла бы ты показать их мне?
- Почему бы нет? - хмыкнула она, отпустив его стояк и расстегивая платье.
- Ни хрена себе! - вырвалось у него при виде ее обтянутых лифчиком буферов. - Какие же они большие!
- Они такие же большие, как твоя сраная голова, лапуля! - ответила она, заведя руки за спину, чтобы расстегнуть лифчик. - Ты готов?
Майк, дроча с такой скоростью, что хуй едва не дымился, простонал:
- ДА-А-А, пожалуйста, покажи их мне!
Мона только улыбнулась и легким движением скинула лифчик, - массивные дойки выскочили наружу, смачно шлепнув по большому круглому животу. Даже не спрашивая разрешения, Майк стал свободной рукой гладить эти невероятные черные титьки, увенчанные сосками толщиной с мизинец и полутора дюймов длинной. Должно быть, это было написано в его взгляде, потому что Мона ласково спросила:
- Мальчик хотел бы пососать маме сисю?
- Да! - завопил он, буквально заглатывая длинный набухший сосок.
- Ах ты, умница, - приговаривала женщина, сжимая Майка в объятиях.
Ему казалось, что он умер и попал на небо. Следующие пять минут он попеременно сосал то одну, то дру-гую титьку, так, словно весь мир сжался до размеров его кабинета, а Мона была последней женщиной на Земле. Мона тем временем ласкала его член, стараясь, однако, чтобы он не спустил раньше времени. А затем, поняв, что пришло время немного разнообразить их игры, толкнула Майка обратно в кресло со словами:
- Думаю, что у меня есть еще, чтобы ты хотел увидеть, а?
Мона скинула платье и осталась стоять лишь в огромных трусах.
- Видел когда- нибудь пизду у черной, Майк?
Он лишь покачал головой, не в состоянии ответить.
-Отлично, - она стянула трусы. - Сейчас у тебя будет такой шанс.
Майк с отвисшей челюстью наблюдал, как она плюхнулась жопой на край стола, а затем медленно раз-двинула жирные ляжки. Сказать, что у нее между ног было много волос, значило ничего не сказать, - каждый дюйм ее влажной, истекающей соком промежности был покрыт густой черной порослью! Опершись на руку, она легла на стол, а другой - раздвинула срамные губы.
- Очень миленькая. И ждет, когда ты ее поцелуешь.
Майк прилип к ее манде, словно металл к магниту. Волосня лезла в глаза, колола лицо, но он не обращал на это внимания, и, чавкая, вылизывал жирную пизду Моны, заменившую в его системе ценностей То-кийскую биржу! Когда ее дыхание участилось, он поднял глаза и увидел, что она засунула себе в рот собственную сиську и сосет ее. Майк, чувствуя, что женщина вот-вот кончит, выпрямился и по яйца за-сунул свою дубинку в кипящий котел ее пизды.!
Глаза Моны выскочили из орбит, когда Майк стал ее накачивать, словно взбесившийся терминатор.
- Заебись, как хорошо! - визжала она. - Давай, жеребец, затрахай меня своим белым хуем!
- Как скажешь, сука черножопая, - Майк буквально размазывал ее по столу. - Я твою волосатую пизду на британский крест порву!
Гигантские груди Моны гулко шлепались о ее пузо.
- Я сейчас кончу! - Майк был на грани.
- Я тоже! К...кончи вместе со мной, лапочка, доставь маме такое удовольствие!
Сочетание невероятно горячей пизды и огромных, болтающихся из стороны в сторону грудей, было не-выносимым для перегревшихся мозгов Майка. Его хуй дернулся три или четыре раза, выплескивая мощные струи спермы! Почувствовав, что Майк спустил, Мона тоже забилась в сильнейшем оргазме!
Оба замерли не в силах пошевелиться. Наконец Майк рухнул в кресло, а Мона вытянулась на столе, све-сив все еще широко раздвинутые ноги; сперма сочилась из ее только что оттраханной пизды.
- Ф...фантастика, - пробормотал Майк, пытаясь понять, как это все могло случиться.
- Точно, - женщина вздохнула. - Надеюсь, что ты часто бываешь здесь по вечерам.
- А как же, крошка, - усмехнулся он, - очень часто.
Страницы: [ 1 ]
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
|
|
| | У Сережи от такого суперзрелища давно пробил плавки его милый дружок и Наташа со стоном тянется к нему руками и губами. Она опорожняет его буквально за секунды, но я не останавливаюсь и продолжаю свою работу уже с двумя. Главный мой принцип - работать всегда на пару и не только на нее, а уж они потом сумеют отблагодарить. Ребята быстро входят в форму и здесь действительно не забывают и меня. 0на стаскивает с меня плавки и не очень умело, но достаточно страстно и с большим желанием начинает ласкать меня губами, язычком. Он, пристроившись к ней сзади, войдя в нее, широко раскрытыми глазами, с открытым ртом жадно наблюдает как она ласкает мой член. А я руками ласкаю и его и ее. Наши ласки продолжаются очень долго, выпито много кофе, съедено много мяса, фруктов, выпито привезенное мною шампанское и наконец мы засыпаем тут же на полу под огромным стеганым одеялом. Просыпаюсь я от приближающего оргазма. Уже яркое утро. Наташенька, расположилась между моих ног, нежно и жадно завтракает моим дружком, рукой лаская член просыпающегося Сережи. Сережа присоединяется к нЕЙ и руками начинает ласкать мои яички и внутренние поверхности бедер "...Какие замечательные ребята!" Вечером следующего дня мы продолжили уже вчетвером вместе с моей Наташкой-напарницей, но это уже другая история. | | |
|
|
|
| | Я снова ласкаю её роскошные груди, а другой рукой расстегиваю пуговицу и молнию на её строгих брюках. Моя рука устремляется под обтягивающую ткань её брюк, мои пальцы, не церемонясь, пролазят под её трусики и наконец, оказываются на истекающей соками киске. Я ласкаю её жаркие, мясистые, мокрые губы и проникаю в её святая святых. Её киска, гостеприимно и широко раскрыта, и два моих пальца оказываются в горячей, упругой райской дырочке. Большой палец тем временем нежно кружит по возбужденному бугорку удовольствия. Лена с трудом сдерживает сладкие стоны и впивается ногтями в мою шею. Она стягивает с себя узкие брюки и черные кружевные трусики. Мои пальцы начинают двигаться быстрее, а Лена, положив свою голову мне на плечо и широко открыв ротик, жадно глотает воздух. Она вздрагивает, напрягается, её стон становится громче и протяжнее, и тут, она резко одергивает мою мокрую от её сока руку и отстраняется от меня. Сквозь тяжелое дыхание я едва различаю её шепот. | | |
|
|
|
| | Я лишь помахала головой. Тогда отец обхватил мои бедра, и я почувствовала, как мою киску разрывает мощная сила. Мне было больно, но эта боль сочеталась с чувством сладострастия. Папа проталкивался все глубже и глубже, потом он ритмично задвигался, при этом глухо рыча низким голосом. Меня это еще больше возбудило, а боль начала заменяться чувством, будто меня щекотали перышком изнутри. Это чувство все нарастало и нарастало, а когда оно дошло до пика, то я не смогла сдержать стон, вырвавшийся из моей груди. Отец при этом до упора прижался ко мне низом тела, и я почувствовала, как внутрь меня полилась жидкость. | | |
|
|
|
|
| | Чёрный хуй, ослабевший было, снова быстро налился и впился в губы миленькой горничной. Саша почуял неладное: судя по опустошению в теле, кончил только что не чёрный хуй, а сам Саша. Саша не понимал, как ему удаётся использовать уже вторую горничную без перерыва. Вкруг залупы чёрного хуя вновь начались сладкие тающие движения языка, и Саша захотел на всякий случай отстраниться, но быстро убедился, что отделаться от чёрного хуя он не может. Тогда он перестал сопротивляться и полностью отдался движениям чёрного хуя во рту смакующей его горничной, пока её порозовевшее и вспотевшее лицо так же не попало под брызги чёрного хуя. Саша со страхом понял, что опустел ещё на одну меру, а мгновенно восставший чёрный хуй уже тянула себе в рот очередная горничная с горящим взглядом из-под длинных ресниц. Саша стал вырываться из круга котят, но чёрный хуй не пускал его, заставляя наслаждаться, наслаждаться и пустеть после каждой хорошо обвафленной горничной. | | |
|
|