|
|
 |
Рассказ №21374 (страница 2)
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Пятница, 05/04/2019
Прочитано раз: 24268 (за неделю: 192)
Рейтинг: 0% (за неделю: 0%)
Цитата: "Софи заскользила щекой по моему животу, я схватила её голову, обеими руками старясь поднять, вернуть к груди. У меня не было страха проникновения, - впервые не было, когда я отдавалась. Отдавалась женщине! Мысли как-то сами пошли в другом направлении. Остро обостряя рецепторы носа, но кроме духов от "Диор" ничего не витало над нами...."
Страницы: [ ] [ 2 ] [ ] [ ]
Так вот, я говорила про материнский инстинкт, спящий во мне? Да, говорила.
Думая о себе, неожиданно, я поняла, Софья Павловна относилась к близким ей мужчинам, как к маленьким детям, своим детям! Она ласкала их материнской любовью, только расширив, совместив с любовью женщины, и мужчины отвечали ей взаимностью, даже не осознавая этого. Природа не дала, - не обделила, а просто не дала, Софи возможности любить мужчину, но она не лишила её инстинкта материнства, наоборот, усилила.
В каждом мужчине живет мальчик, живет воспоминанием о тепле материнских рук, голоса, защищенности - детством, но, в то же время, Софи не только добросердечная мать, она позволяет им, многое позволяет.
Осмысливая глобальное открытие, - белое пятно в физиологии, новейший взгляд на Софи, я, медленно, поменяла позу "отвернулась" , на позу "повернулась".
Осторожно, приподняв мою опухшую ногу, она расстелила полиэтиленовый пакет, опустила носовой платок в банку, смочила и обратилась к Лёше:
- Подержи...
Он взял мою больную ногу, так пугливо, словно принял на руки своего первенца. Я сразу простила ему всё, что надумала о нём последние три часа.
Софи слегка отжала платок и наложила. Нога горела, и влажная прохлада была приятна.
- Мальчиковая моча, то ли на сперме настояна, то ли еще на чём, но наша, со щелок, так не помогает, - поясняла она, между делом. - Ой, сколько я раз голеностоп вывихивала! Высокие каблуки, моя слабость. Если б не это народное средство, давно бы охромела или носила тапочки. Для них калечимся, ими и лечимся!
- Думаешь, пройдет?
- Завтра, Тань, забудешь и про боль, и про опухоль - подтвердила она, обматывая полиэтилен поверх носового платка. - Теперь тепленьким, чтобы прогрело хорошо...
- Софи! - раскрыла я глаза до придела, наблюдая, как она жертвует своим, - подозреваю, очень дорогим аксессуаром. - Это же пуховой палантин! Сдурела?!
- Нет, я тебя сейчас в рогожку заверну! Лежи, молчи!
Умело создав на ноге аккуратного "кукленка" , она снова обратилась к Лёше:
- Теперь, бери нашу Таню на ручки и неси в спальню.
- Он не одет... - брякнула я.
- Не одет?! Я и не заметила... Ну-ка, приподнимись...
- Зачем? - скосила я на неё глазки.
- Спать в платье будешь?
- Ну не при Лёше же?!
Софи осмотрела Ласканио. Не Лёшу, - именно его! Сын Веры молчал, затаился, но Ласканио был красноречив, приподнимался рывками.
- Он хочет тебя видеть, Тань, - улыбнулась она, довольная непроизвольной реакцией юного тела. - Давай, не ломайся. Доставь мальчику удовольствие.
- Пойду, трико надену... - смутился Лёша, видимо, моё раздумье затянулось.
- Стоять!!! - скомандовала Софи. Она умела менять интонации. - Если хочешь подрочить? Тебе не надо прятаться в туалете.
- Софи! . . - заступалась я, понимая, что она это специально, - Не уходи, Лёш, не оставляй меня одну с Рокси! Она права, я не против. Мне нравится, когда ты сам себя ласкаешь... Помоги платье снять.
Я приняла игру Софи и, тут же, разочаровалась.
- И вовсе, я не хотел в туалет, тёть Таня! . . - стыдливо ответил Лёша.
- Ну вот, опять тетя! Несите меня в спальню! Спать хочу!
- Лёша! . .
Софи посмотрела на него материнским взглядом.
- Я не хотел никого обидеть, Рокси...
- Таня ждет, Алексей! . .
Лёша приподнял меня, я выскользнула из платья, поступательно чувствуя обнаженным телом мужчину.
Мне стыдно перед Софи, но, несмотря на больную ногу, мне остро, до дурмана мускатных запахов, захотелось Лёшу.
- Поцелуй меня, Лёш... - шепнула я, словно не я, когда платье прошло через мою голову, тем растянулось.
Снимать-то, его нужно вниз, а не вверх! Надо же, раньше, обнимаясь с мужем, гражданским, дальнобойщиком, я думала о таких пустяках. Думала, но не с шестнадцатилетним юношей, сыном Веры. Просто мне, до одури, хотелось в его объятья и всё! . .
Лёша подхватил меня, его губы приблизились к моим, соприкоснулись. Я поплыла. Если бы не Софи, раскинула бы ноги, одна больная - ерунда! Поглотила Ласканио, пожрала бы своим истомившимся "огоньком" , выдоила до последней капельки, вагинальной вибрацией...
Прижимаясь к нему грудью, возбужденными сосками, я увидела взгляд Софи. Нет, он не горел ненавистью, не тлел ревностью, не рябил искрами истерики, он был застывший, как лед в холодильнике.
- Неси меня в спальню... - опомнилась я.
Снова моё сердце защемило. Да, что же это такое?!
Лёша пронёс меня мимо Софьи Павловны, я схватила её за руку, точнее скользнула по ней ладонью. Влажные глаза позвали, попросили прощения...
На руках Лёши, я откинула на кровати одеяло, он положил меня.
- Накрой и иди, Лёш... - проговорила я, отворачиваясь.
- Тань...
Он назвал меня Таней! Но ничего это не изменило...
- Иди, Лёша! Это минутная слабость. Она прошла... Иди.
Он грубо набросил на меня одеяло.
- Софи позови... - несмотря на него, буркнула я.
Лёша ушел. Я спрятала накопившуюся слезу в подушку. Наверное, он подумал: какая я динамистка! Нет, я не такая! А может и... Софи долго не было...
Я лежала минут десять. Наконец, она пришла, в шелковой пижаме - светло-розовые брючки, майка цветочным орнаментом, в виде зеленого вьюна. Обошла кровать, легла рядом, поверх одеяла.
- Лёшке подрочила - пояснила она свое долгое отсутствие. - Возбудился мальчик, - помогла. Не ревнуешь?
- Софи... - шепнула я, приблизив лицо к янтарю её глаз.
- Да...
- Кажется, я его люблю...
Возникла долгая мучительная пауза.
- Не молчи, Софи! . .
- Я не мочу... Не знаю, что ответить.
- Софи, я была влюблена в его мать...
- Я догадалась.
- Ты меня призираешь, Софи?
- Что ты, Тань?!
- А я бы - призирала...
- Давай спать...
- Давай.
Уснула я быстро. Продолжительный день настолько меня утомил, что, как только мы замолчали, я провалилась в дрему, быстро сменившуюся крепким, почти мертвым сном. Мне снились, то Лёша, то Софи, то оба... Проснулась, когда они целовались. В смятении открыла глаза...
Софи лежала ко мне спиной, спала, тихонько посапывала. Её светло-розовые брючки были припущены, - верхняя часть бархатной попы предоставлена моему взору. Если бы на Софи не было пижамы, я бы так не завилась. Я догадалась, что она, то ли во сне, то ли перед сном, мастурбировала, так и уснула.
Обняла. Сонная Софи пропустила мою ладонь к своей промежности, я нашла её большой клитор...
Она стонала в полусне. Я прижалась к ней и шепнула:
- Я люблю тебя... Рокси...
Софи замерла, сильно сжав мою ладонь вульвой, бедрами, содрогнулась...
И прошептала:
- И я тебя...
- Ты проснулась?
- Ещё не знаю, Тань.
- Я в туалет... и в ванную...
Софи обернулась, отпуская мою руку из влажного плена.
- Стой! У тебя же нога?!
- Уже забыла! Правда, не болит!
- Иди ко мне...
Софи прижала меня к груди, я не сопротивлялась...
Глава двадцать четвертая.
Софи захватила губами мой сосок, игралась - покусывала, посасывала, согревая меня в своих объятьях.
Что в такие моменты в голове женщины? Да, наверное, разное! Лично, я думала: какой большой у Софи клитор! Он меня очаровал ещё тогда, в машине, когда она раскрыла его вместе с оргазмом, пропуская меж своих длинных пальцев с маникюром блесками зимнего утра на наращенных ногтях. Клитор её, словно маленький пестик покрытого росой, розового цветка, - малюсенький, но когда я его потеребила, прокравшись к промежности спящей Софи, он затвердел настоящей мужской эрекцией.
Страницы: [ ] [ 2 ] [ ] [ ]
Читать из этой серии:»
Читать также:»
»
»
»
|
|
|
|
| |
| | Немного времени спустя я уже лежал на диване, и Полина надевала на меня гандон. Она думала что он спасёт её от нежелательной беременности, но как же она ошибалась (ведь я то намеренно в отличии от моих друзей ехал трахнуть московскую девку чтоб она залетела и жениться на ней). Переспав с ней я оставил ей свой телефон, и она сказал что скоро мне позвонит. Утром мы уже пили чай с её мамой, отец у неё всегда пил и помногу так что его часто не бывало дома, ей маму звали Соней а сама семья была католической веры. Когда я первый раз увидел Соню мне показалось что это сестра полины. Но за чаем я удивился что как хорошо выглядит её мать. Поболтав немного я поехал домой. Но Полина мне так и не звонила. Я уже было забыл про неё но через 6 месяцев она всё таки позвонила и сказала: приезжай ко мне поболтать надо. Я приехал как ни в чём не бывало, встретила меня её мать в полупрозрачном пеньюаре наверное только вышла из душа. Полины не было дома, но она уже ехала с работы. Мы стали ждать полину но её всё ещё не было, я включил видеомагнитофон, и увил порнушку, я возбудился и уже сунул руку, чтобы расслабиться, в штаны. На этом месте меня застала её мать Соня. Что ты делаешь : спросила она, я сказал ничего. Но она увидев что идёт по телевизору поняла что я хотел сделать и сказала: а слабо без руки со мной, я cказал что нет. Соня подошла ко мне и поцеловала меня в губы, между нами проскочила невидимая искра, наши языки слились в жарком французском поцелуе. Дальше Соня начала раздевать меня и укладывать на софу. Сняв с меня трусы, она начала мне делать Минет, другой рукой она ласкала себя между ног. Когда она кончила один раз то встала на колени и начала опускаться на меня, на мой стоящий как кол член. Мы трахались в различных позициях около получаса, и когда я кончал была позиция стоя я был сзади. Я кончил в неё но она сказала что примет противозачаточные таблетки и я забыл об этом. Конечно я понимал что женщина её лет очень хочет вкусить запретного плода ещё не один раз, но так как муж алкоголик то конечно не о какой потенции у него не может быть и речи. Я сходил в душ и когда выходил оттуда я увидел как входит полина и я увил округлившийся животик, тогда я понял для чего меня сюда позвали. Полина прошла на кухню и сказала ты просто обязан на мне жениться и ей вполголоса вторила мать вошедшая на кухню вслед за нами. Я сам был не против поэтому через полтора месяца я обвенчался и поженился сразу. Мы стали жить тихим семейным бытом. Моя мечта сбылась я свалил от родителей из Подмосковья в престижную Москву, где был шанс выжить. | | |
| |
|
| |
| | - Больно! Как больно! Марина нагнувшись тужась развела половинки, царапая их до крови ноготками, стремясь побыстрее впустить бесцеремонного, горячего, нахального толстого змея, туго вгодившего сквозь девственно тугое колечко. Ощутив ягодицами Дарьины бёдра, и полностью заполнившего её змея, Марина вцепилась в край джакузи, послушно замерев. Дарья задвигалась. Задремавший было в ней змей зашевелился. Марине стало жарко, а там - горячо, она принялась ласкать себя. Неумолимый змей заиграл в ней. То покидая её, то заполняя. Она задрожала, прикрыв глаза и заахав. Змей вдруг завертелся и она чувствуя в нутри, с другой стороны от змея, неизведанный ею и не доступный ему огонь, задрожала в экстазе. | | |
| |
|
| |
| | Тут же почувствовала мощный шлепок по заду "Давай сучка! Хорошо соси! Не фиг халтурить!" пришлось подключить к этому язык. "э. ребята! Я тоже хочу! Дырочек три, нас тоже!" - видимо третьему надоело уже просто наблюдать. "так третью еще никто не разминал!" - сказал тот что пристроился с зади и раздвинув ягодицы плюнул мне на дырочку, а затем большим пальцем начал мне ее разминать. Я застонала. К такому повороту я конечно не была готова, но для возвражений мой рот был занят. Палец все больше и больше проникал в мою попку, потом покинул его "готово!" и тут оба члена покинули мои дырочки. Меня подняли и перенесли на постель где я села сверху на член, лежащего подо мной мужика. Он прижал меня к себе и начал быстро трахать в киску, я стонала, член был большой и мне было больно. Потом он остановился и я почувствовала как кто-то пристраивается сзади. "Нет! Не надо! Я прошу не надо!" - начала я умолять. Тот, чей член был у меня между ног, гладил меня по голове и успокаивал "тише, девочка! Тебе понравится! Сама еще не захочешь слезать! Расслабься!" я попыталась расслабится. | | |
| |
|
|
| |
| | Один из наших приятелей даже трусики с неё не снял. Просто отодвинул полоску с промежности в сторону и прижимая её рукой к ягодицам равномерно, не спеша драл мою Ксюху. Блузка, на её груди была растёгнута. Сиськи вываленные из лифчика трялись от толчков нашего приятеля. Оксанка аж постанывала каждый раз, когда тот погружал в неё свой член. Я стоял не долго. Они меня так и не увидили. Потом я просто развернулся, и никому ничего не говоря ушёл домой. Когда Ксюха вернулась, она у меня спрашивала почему я ушёл. Я сказал, что мне стало плохо. И вот я уже три дня мучаюсь, говорить ей то что я видил, или нет. | | |
| |
|