Рассказ №21055 (страница 2)

     Как наши женщины умели использовать природу, они жили с ней в дружбе и взаимопонимании, поворот стана и... Вот тебе грудь, живот, ноги и даже укромное место - смотри и наслаждайся. В этом есть игра, и есть выигрыш. Если декольте, то оно декольте - глазеют на тебя, как с витрины, и ничего не поделать. Хорошо если - молодец кудрявый! А если - пень трухлявый?
     Ветерок тоже не промах, любит подшутить, сменить направление. Неожиданно закрутил и обдал тете грудь. Крупный сосок сразу выделился из-под тонкой ткани, она ловко прикрылась головой Наташки, прижав ее ухом к груди. Ловко, но поспешно, по изумленному выражению лица гостьи было видно - догадалась:
     Все произошло гораздо быстрей, чем я это описал. Шофер подошел, поздоровался, тетя с ним пошутила ни о чем, спросила про деда. Отец Наташки ответил, что в понедельник привести деда не получится, что сам в Тобольск едет - вернется только во вторник. Для того и приехал. Дочь попросилась погостить.
     - Примешь? - спросил он.
     - От чего не принять! - тетя еще раз прижала к себе Наташку. - Приму...
     - Вот и хорошо. А как, во вторник, я деда привезу, так и ее заберу.
     - Конфет "Птичье молоко" , из города привези.
     - Обязательно...
     С этим словами отец Наташки сел в "ГАЗик" и уехал. Она осталась. Хитро так, с издевкой, посматривая на меня под защитой тети. Хорошая новость - час халифа продлился еще на один день, и плохая - Наташка остается. В наш с тетей дикокаменный мир, ставший таким уютным, внедрилась девчонка с ехидной улыбкой и парой карих бесенят.
     Мне стало грустно. Теперь снова нужно носить одежду - выходить к завтраку во фраке и бабочке...
     Это я, конечно, утрирую, но, действительно, в моем юном воображении нарисовалась картина из жизни джентльменов с берегов Темзы. "Ваша овсянка, сэр!". Глупости уныло отразились на моем лице. Наташка торжествовала.
     Волкодав, тоже меня предал. Поймав взгляд тети - "свои" , он сменил грозность по отношению к гостье, на приветливость, даже дал себя погладить. Наташка это сделала так, как будто покорила Эверест, наблюдая меня у его подножья.
     Воспользовавшись тем, что гостья занята наведением мостов дружбы с собакой, тетя взяла меня за руку и быстро вошла в дом.
     - Гребень то надо было положить, Горюшко, - шепнула она, когда мы вошли в ее комнату. - Нечесаной пришлось выходить.
     Разумную инициативу по отношению к женщине все же нужно проявлять, - такое заключение сделал я, когда она вынула из-под подушек трусики и, приподняв сарафан, надела.
     Мне вспомнилась девочка из далекого прошлого, которая их снимала. Да - это воспоминание было от меня уже так далеко. Тетя одевала их изящнее, глаза ее улыбались. Ей хотелось развеять мое предчувствие того, что все кончилось, сказать этим - ничего не кончилась, а только все начинается. Впереди еще целая жизнь, наполненная подобными и другими, яркими незабываемыми моментами, обозначенными одним словом "впервые".
     Мое отличие от девчонок оттопырило трико. Тетя передернула носом и подобрала руки к бокам.
     - Горюшко! Сегодня третий раз!
     Я не знал, что ответить.
     - Ладно, не выходить же тебе таким к Наташке! - проговорила она, подзывая.
     Я не сопротивлялся.
     - Чтоб не брызнул на трико, - пояснила тетя свои действия и, быстро скинув его до колен, присела. Обхватила "отличие" губами.
     Замерев, я отдался теплу ее влажного, горячего рта и ласкового языка.
     - Тетя, а вы где? - послышалось за шторой в большой комнате.
     Наташка! Наладив отношения с собакой, она отправилась на поиски нас. Ее раздирало любопытство. Надо бы отвечать, но, как раз в этот самый момент, "отличие" подошло к пику наслаждения, и готово было взорваться...
     Снова меня посетили совершенно новые ощущения, одновременно, страх быть застигнутым, и неимоверное удовольствие, которого, думаю, не было бы, если б неожиданно не прозвучал девичий голос, с некоторой ехидцей...
     Не выпуская моего пульсирующего "отличия" из объятий губами, тетя посмотрела вверх, - на меня. От чего оно дернулось и стало изливаться. Тетя положила мне на грудь ладони и, запуская руки под расстегнутую рубашку, - к спине, призвала не делать резких движений, поскольку, видимо инстинктивно, я хотел все же отстраниться. Доверившись ей, я отпустил себя полностью...
     - Вы где? - снова спросила Наташка, откидывая одну из штор в тетину комнату.
     - Резинка у парня лопнула, - ответила тетя, выпрямляясь и подтягивая на мне трико до поясницы. - Там, в комоде, булавки, принеси, пожалуйста.
     Шторка закрылась.
     - Где, тетя? - переспросила Наташка.
     - В верхнем ящике, в шкатулке.
     - А вот, нашла...
     Тетя улыбнулась мне, одновременно развязывая узел на моем трико, - делала она это быстро, через секунду ее пальцы выдернули резинку.
     - Не тушуйся, - шепнула она мне и проговорила громче, уже для Наташки. - Не переживай. Сейчас вденем...
     - А он и не переживает! - ответила за меня приехавшая ехида, входя в тетину комнату и протягивая ей булавку. - Я же говорила: он вообще голым ходит! Когда вас нет.
     - Ябеда! - брякнул я, и сам опустил глаза. Наверное, мужчины так не говорят.
     - Между прочим, я старше тебя, вот! - ответила Наташка.
     Она была еще в том возрасте, когда девушки не только не скрывают его, но и не преминут напомнить тем, кто младше.
     - Мне четырнадцать! - ответил я.
     Вообще-то, до дня рождения был еще месяц, но я снова пожалел о сказанном, не из-за этого. Ведь я был мужчиной, а отвечал как мальчишка.
     - А мне шестнадцать! - резко отбила мой выпад Наташка.
     Я был сражен. Она уже имела паспорт! Маленькая, как и ее отец, худенькая Наташка казалась моей ровесницей, правда я уже выглядел на все шестнадцать, но на нее, я смотрел своими глазами и считал что ей четырнадцать.
     Вот такая чехарда посетила мою голову. Юность всегда хочет быть взрослее или хотя бы выглядеть. У Наташки, видимо, на этой почве был, как сейчас говорят: пунктик, поэтому она и выдала "Мне шестнадцать!".
     Повернув меня к ней спиной, тетя слушала наш бойцовский диалог, и умело вдевала резинку. Трусов на мне не было, пришлось ей это делать непосредственно на мне.
     - Не ссорьтесь! Этого еще не хватало! - оборвала она нас.
     Я попытался обернуться и краем глаза увидел, что Наташка прикрыла своих карих бесенят шелком ресниц.
     - Не вертись. Штаны спадут! - предупредила меня тетя. - Наташа твой голый зад уже видела.
     - Да, видела! Видела! Он еще и подошел! . .
     - Какое красивое на тебе платье, Наташ, - сменила тему тетя. - Выходное, поди?
     - Да, - ответила та, покрываясь румянцем.
     Тетя многозначительно посмотрела мне в глаза. Видимо, эти слова должен был произнести я.
     Это был мой первый урок по этикету.
     Затянув узел на моем трико, тетя повернула меня к гостье.
     - Готово... Тебе тоже надо переодеться, - проговорила она, обращаясь уже к ней. - Платье, до ужина, в комод приберем. Договорились?
     - Я ничего другого не взяла... - ответила Наташка, вспорхнув ресницами.
     - Из моего подберем. А ты, пока, погуляй...
     Я вышел во двор, собака обрадовалась моему появлению.
     Словно перестоялая брага, во мне забродили мысли: сейчас в комнате тети Наташка переодевается. Но мужчина подглядывать не станет!
     Я присел и обнял собаку...


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.