Рассказ №1764 (страница 2)

      Он ласково провёл ладонью по её руке от плеча до кисти. Рука была холодна, как мрамор.
      - Да ты же ледяная!
      Камин, которым отапливалась мастерская, давно прогорел, но ему, в одежде, да к тому же за работой, холодно не было, а о ней он опять же не подумал. Вот свинья!
      - Ничего, согреюсь, - устало улыбнулась она.
      - Что ж ты раньше молчала?
      - Сначала не было холодно, а потом уж не хотелось тебя отрывать: у тебя был такой вид:
      Он покачал головой, затем достал чёрную бутылку "Наполеона", налил ей рюмку.
      - Выпей, согреешься.
      Пока она, укутавшись в шерстяной плед, тянула маленькими глотками коньяк, он приготовил для неё в соседней комнате постель. Потом вновь вышел к своей гостье.
      - Ехать домой уже поздно, оставайся у меня. Я постелил тебе там, - он махнул рукой в сторону открытой двери. - Впрочем, - добавил он, видя, что она молчит, - если хочешь, я могу отвезти тебя на машине.
      - Не надо.
      Она прошла в соседнюю комнату и, по-прежнему кутаясь в плед, тяжело опустилась на тахту.
      - Я выгнала тебя из собственной постели? - смущённо улыбнулась она.
      - Ничего, устроюсь в мастерской, - он повернулся к ней спиной, но не уходил, словно ожидая чего-то. Она, потупившись, молчала.
      - Может тебе ещё что-нибудь нужно? - спросил он.
      - Нет.
      - Тогда, спокойной ночи, - он сделал шаг к двери.
      - Подожди! - она решительно поднялась и подошла к нему, плед упал с её плеч. Обвив его сзади руками, она прильнула к нему всем телом. Тяжёлое, сдавленное дыхание обожгло ему затылок. Он обернулся. Его гостью всю трясло, обнажённая грудь резко вздымалась и опадала, глаза лихорадочно блестели, широко раскрытые губы мучительно тянулись к нему. Встретившись наконец с его губами, они слились с ними в яростном порыве. И в тот же миг их тела со всего маха обрушились на жалобно крякнувшую тахту. Он начал торопливо срывать с себя одежду:
      Чуть помучив её ожиданием, он опустился на колени, ласково развёл ей ноги в стороны и принялся тыкать здоровенным мускулистым членом в набухшие губы женского лона, а затем с силой вогнал его внутрь. Лихо, по-кавалерийски, одним махом. А его "легкомысленная" гостья - невероятно, но факт - оказалась меж тем ещё девственницей! От такого вторжения она содрогнулась всем телом, но при этом даже не вскрикнула. Предательски вырвавшийся из плотно сжатых губ полувздох-полустон, больше она не издала ни звука, хотя он видел, что ей чертовски больно:
      Его гостья оказалась способной ученицей. Несведуща, но старательна, она быстро постигала прекрасную науку любви. В течение нескольких недель они почти не выходили из мастерской, даже после того, как скульптура была завершена. Раздеваясь, она старалась вести себя так же, как в первый раз, а он любовался ею с того же самого места, словно они хотели в точности воскресить свою первую встречу. Но раздевалась она всё же не так, как прежде. Теперь в её движениях не было и тени монотонности и отрешённости - словно агнец на жертвенном алтаре, - явственно сквозивших в них тогда, впервые. Это был уже настоящий спектакль, комнатный стриптиз, но - странное дело - от утраты былого простодушия сердце его сжималось в какой-то тоске. И тем не менее он был счастлив, счастлив как никогда до или после: И сейчас, годы спустя, нет-нет да и вспыхивают в его памяти, озаряя сознание, воспоминания-слайды тех далёких дней.
      Вот они, только что кончив и ещё не отдышавшись, вытянулись на тахте. Он уткнулся лицом в пышную кипу волос на сгибах её милых ножек, вдыхает в себя их дурманящий, бередящий душу аромат: А вот, проснувшись утром в одиночку, он застаёт её хлопочущей на кухне в короткой полупрозрачной блузке. Она стоит к нему спиной, и он молча любуется её округлыми молочно-белыми ягодицами. Потом у неё что-то падает, спички что ли, и она нагибается, дабы их поднять. И в этот миг он видит её лоно с полураскрывшимися от наклона губами. Заметив его, она очаровательно смущается и краснеет: Ещё "слайд". Они занимаются любовью в необычайно причудливой позе. Она лежит на спине, согнутые в коленях ноги прижаты к груди. Он сидит верхом, пропустив её ягодицы меж своих ног. Его член шурует вовсю. Она крякает, охает от удовольствия и звонко шлёпает его по голой спине: А вот и небольшой курьёз: он не удержался и спустил, ещё даже не введя член. Она же, в колготках, не снятых, а лишь чуть приспущенных, и его семя растекается под ними по ногам, образуя диковинный узор из прилипших к коже бесконечных лужиц и потёков, хорошо различимых благодаря густо потемневшему в этих местах эластику. А она смеётся и никак не желает смыть с себя эту липкую жидкость:
      Его выставка оказалась более чем удачной, "Обнажённая" приводила в восторг всех и вся, - словом, всё сложилось как нельзя лучше, вот только её с тех пор он видел лишь однажды: на её свадьбе, через пару дней после их последней встречи накануне открытия выставки. Выходит, заявление в ЗАГС она подала в самый разгар их романа! Конечно, оба они с самого начала прекрасно понимали бесперспективность их отношений, да и он сам сразу предупредил её об этом, но тем не менее, узнав о свадьбе, он почувствовал себя оскорблённым. Да и бесцеремонность, с какой она его бросила: даже не объяснившись, оставив лишь записку и приглашение на свадьбу: Короче, он твёрдо решил никуда не ходить. Но она позвонила и очень просила быть. И он пошёл:
      А невеста на свадьбе была почему-то грустна, часто покидала гостей, а возвращалась с наигранной весёлостью и припухшими, покрасневшими глазами. Его она старательно избегала, а когда ей это не удавалось, краснела и быстро опускала глаза. Ох уж эти женщины!


Сентябрь - декабрь 1985 г.
Правка: октябрь 1990 г.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.