Рассказ №15407

     (Продолжение аполлинеровских подвигов юного Дон-Жуана
     действие происходит во Франции до первой мировой войны. Для тех, кто забыл эту повесть: маменька (Анна) - 39 лет; сын (Роже) - 16 лет; Элен и Урсула - молодые служанки; мадам Мюллер (сестра управляющего фермой) - 35 лет; Диана (жена управляющего фермой) - 22... 25 лет) .
     
     ***
     
     Часть 1. Насилие.
     От кого-то из служанок матушка узнала, что некоторые из них, под предлогом "принести воды" или по другому поводу, заходят поздно вечером в мою комнату, а потом у них появляются те или иные обновки в наряде. Решив проверить это, матушка однажды задержалась допоздна в библиотеке, расположенной рядом с моей комнатой. Там она погасила свечу, с которой пришла, чтобы свет в щели под дверью не выдал её присутствие. Оказавшись в полной темноте, она ощутила жутковатое присутствие чего-то зловеще-тайного, что едва слышно шуршало по углам.
     Страх взвинтил ей нервы и каждое мгновение стало казаться ей вечностью. Когда в доме всё стихло, она услышала лёгкие шаги в коридоре и, затем, слабый скрип моей двери. Матушка подождала, как ей казалось, несколько минут, но никто из моей комнаты не выходил. Тогда она, вся на нервах, вошла ко мне и застала меня овладевшим Элен сзади. В первое мгновение матушка не могла ничего выговорить, а только округлила глаза и покраснела от смущения и негодования, глядя на то, как молодая служанка с закинутыми на спину юбками привалилась грудью на стол, а её сын, задрав свою ночную рубашку, прижался бёдрами к оголённым ягодицам девы.
     Мы с Элен замерли. Матушка поборола смущение и, давая выход своему стрессу, схватила Элен за волосы и вытолкала её в коридор, крикнув ей вслед:
     -Завтра я разберусь с тобой, распутница!
     Затем матушка посмотрела на меня, увидела мой торчащий... и глаза её снова округлились. На мгновение она замерла, а потом подошла ко мне, одёрнула рубашку, чтобы прикрыть смущающий её отросток, села на кровать и сказала:
     -Роже, мне надо с тобой серьёзно поговорить!
     Я молча стоял вполоборота к ней, рубашка оттопыривалась, и её взгляд невольно спускался к этому выступу.
     -Роже! Ты скверно поступаешь...
     У неё явно не хватало слов и дыхания. Она дышала резко, щёки и скулы пылали пунцовым румянцем. Руки не находили себе места - она нервно теребила складки своего платья.
     -Почему скверно? - Спросил я. - Ведь так же поступают и рабочие с фермы и, даже, папенька.
     - Как? Папенька? - Она в изумлении опять округлила глаза.
     - Да. Я недавно видел, как он затащил Урсулу под лестницу и проделал с ней то же самое и именно в такой же позе.
     - Это ужасно... Но, всё равно - ты ещё молод. Тебе ещё рано заниматься этим.
     - Почему рано? Я читал у Бальзака, что этим можно заниматься с 14-ти лет, а мне уже 16. Посмотри - разве у меня меньше чем у других мужчин?
     Я опять задрал подол рубашки и выдвинул вперёд живот.
     - К тому же мне так сильно хочется этого, что я не могу сдержаться когда вижу женщину. Вот сейчас я смотрю на тебя - такую прекрасную в своей женской спелости, такую возбуждённую тем, что ты только что видела, и мне хочется обнять твои колени и, покрывая их поцелуями, молить тебя не отталкивать меня.
     Под влиянием стресса она плохо понимала мои слова и на мою дерзкую тираду наивно ответила:
     - Роже, ты всегда можешь обнять меня. Я никогда тебя не отталкивала.
     Она, как обычно, была модно одета в элегантное длинное платье, плотно облегавшее её стройную фигуру и закрывавшее всё от щиколоток до самого горла.
     Я опустился рядом с ней на колени, обхватил её голени и этим лишил её возможности встать с кровати, на которой она сидела. Левой рукой я охватывал ноги под коленями, щекой прижался к чарующей округлости колена, а правой рукой проник под подол и стал гладить нежные на ощупь икры. Голова наполнилась туманом, кровь застучала в висках, сердце сотрясало всё моё тело. Теряя контроль над собой, я проскользнул правой рукой под коленом и двинулся дальше. Ладонь ощутила волнистую поверхность подвязки чулка. А дальше... Дальше пальцы коснулись прохладной и чуть влажной кожи внутренней части бедра.
     Она вздрогнула и попыталась меня оттолкнуть. Сдавленным, от волнения, голосом, почти шёпотом, пробормотала:
     - Роже! Что ты делаешь? Так нельзя!
     Но я уже был в безумии. Словами меня уже нельзя было остановить, а волнение, похоже, лишило её большей части сил. Она упёрлась руками мне в голову и стала её толкать. Однако, результатом было лишь то, что она опрокинулась на кровать. Я не замедлил воспользоваться моментом её слабости и упал на неё. При этом моё лицо попало между мягкими и нежными холмами грудей. Левой рукой я расстегнул её ворот, распахнул на груди платье и прижался губами к нежной коже груди. Негодуя, она пыталась меня отталкивать, но силы явно её оставляли. И когда она почувствовала, что я проник к ней на обнажённую грудь, она попыталась прикрыть её ладонями. Нижняя часть платья осталась без защиты и моя дерзкая рука быстро скользнула под кружевные панталоны. Ощутив прикосновение пальцев в самой верхней части бедра, она дёрнулась, стараясь оттолкнуть меня ногами, а руками пытаясь остановить мои бесстыдные пальцы и не допустить их туда, куда раньше она, возможно, пускала только супруга.
     Но слабость, овладевшая ею, привела к тому, что ноги от рывка раздвинулись, подол платья задрался и мой живот оказался прижатым к её лобку. Наши тела разделяли только тонкие шёлковые панталоны, одна штанина которых была уже сдвинута мною до самого верха. В этот момент она замерла и стала вдыхать воздух. Я интуитивно ощутил, что сейчас она безрассудно закричит, призывая кого-нибудь на помощь. Чтобы не допустить этого, я мгновенно выдернул руку из её панталон, обхватил свою жертву за шею и рывком прижался к её восхитительным губкам, которыми часто любовался и поцеловать которые мечтал в эротических снах. Я втянул в себя воздух из её рта, и на несколько мгновений она лишилась возможности закричать.
     В эту паузу я ей шепнул на ухо, что кричать неразумно. Ведь прибежать могут только служанки, которые потом будут смеяться над тем положением в котором они её застанут. Такая мысль заставила её отказаться от намерения закричать, но, зато, придала силы для борьбы.
     Оттолкнуть меня ногами она не могла, так как я лежал между ними, поэтому она упёрлась обеими руками мне в плечи и стала сильно давить на меня отрывая от себя. Мне пришлось схватить кисти её рук и развести их в стороны и вверх. Теперь она могла только извиваться телом. Других возможностей для сопротивления у неё не было. Она извивалась, теряя силы, а я целовал все места какие оказывались рядом с моими губами: шею, щёки, подбородок, плечи, ямочку возле горла... Постепенно силы стали её покидать. Движения стали менее резкими и вдруг она попросила:
     - Роже, отпусти меня. Ведь мы с тобой родственники и не должны делать то, чего ты хочешь.
     А я на это ответил:
     -Ты же делаешь это с моим папенькой, а он такой же твой родственник как и я.
     Чувствуя, что лишается последних сил для сопротивления, она прошептала:
     -Ну, ладно. Только надо чтобы никто не узнал об этом.
     Я, конечно, сразу согласился. Потом она тихим и усталым голосом сказала:
     - Отпусти меня. Я сама разденусь.
     Я слез с кровати и, опасаясь как бы она не сбежала, отступил к двери, заслонив её собой. Несчастная встала ко мне спиной. Видимо она стеснялась раздеваться при мне. Она развязала пояс, затем медленно наклонилась, взяла подол платья и, слегка извиваясь, стала стаскивать с себя ткань, тесно облегавшую её обольстительную фигуру. Покачивания тела, происходившие при этом, были наиболее заметны ниже талии, где невообразимо-прекрасные изгибы очерчивали спелую плотную попочку. Красавица стояла ко мне спиной, однако я мог видеть её не только сзади, но и спереди, так как она отражалась в зеркале, висевшем на стене, про которое она забыла от волнения.
     Движение подола вверх последовательно открывало моему взору всё более возбуждающие части прекрасного тела. Вначале показались тонкие щиколотки, удивительно гармонировавшие с тонкими каблуками туфель. Гладкие чулки из тёмного шёлка делали эти щиколотки ещё изящнее. Казалось, что только от одного их вида можно достичь оргазма... . Но тут начали восхитительно открываться полные икры такой фантастической красоты, каких мне ещё не доводилось увидеть ни у местных женщин, ни на картинах или скульптурах, репродукции которых я часто разглядывал в библиотеке. А верхняя часть икр, переходящая в подколенную ямочку, способна свести с ума не только пылкого юношу, но и седого святошу.
     Плавные линии женского тела всегда возбуждают нечто подсознательное, могучее, чему невозможно сопротивляться. Глядя на них взрослые мужчины забывают долг, стыд, совесть и весь окружающий мир становится ненужным и далёким... . А у молодого человека, только недавно узнавшего любовное томление и безумство страсти, сердце было готово разорвать грудь, плоть так наполнилась кровью, что казалось: ещё чуть-чуть и что-то лопнет, окрашивая всё вокруг в алый цвет страсти...


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.