Рассказ №13567

     Говорят: любовь способна свернуть горы - и, наверное, это так... сколько раз спасал Димка Расима в своих мыслях-фантазиях от самых разных смертельных опасностей! Сколько раз бросался ему на помощь, рискуя собственной жизнью! Сколько раз выручал его из беды! И не Димкина была вина, что на Расима никто не нападал, что никто Расиму не угрожал, что Расим, теряя сознание, не задыхался в горящей школе, не умирал под обломками взорванного террористами самолёта или поезда... случись что, и Димка ради Расима свернул бы горы - такова была сила его любви!
     И вместе с тем эта же самая любовь - уже не в грёзах-мечтаниях, а в реале - странным образом лишала Димку присущей ему непринуждённости, легкости в общении, делая его, неглупого, компанейского, в меру ироничного шестнадцатилетнего парня, почти беспомощным перед Расимом... было б куда проще, если б Димка, заселяясь с Расимом в одну комнату, хотел бы всего-навсего поиметь Расима сексуально, и не более того, - кто не хочет секса в пятнадцать-шестнадцать лет!
     В пятнадцать-шестнадцать лет - в случае умного проявления инициативы со стороны хотя бы кого-нибудь одного - секс двух парней в однополом формате является делом не просто реальным или возможным, а почти заурядным, в чём-то даже обыденным, если иметь в виду его невидимую, но совершенно объяснимую и потому вполне очевидную распространённость среди пацанов, в чьей крови начинают бушевать гормоны... словом, если б всё упиралось в секс, Димка особо не волновался бы - за десять дней совместного проживания у них э т о наверняка получилось бы!
     Но в том-то и дело, что Димка хотел не только секса - по уши влюблённый Димка хотел от Расима понимания, жаждал взаимных, не менее искренних чувств, и вот здесь-то - при таком непростом раскладе - вмиг всё делалось зыбко и непредсказуемо, порождая у Димки чувство неуверенности, несвойственной ему скованности... было и радостно, и сладостно, и вместе с тем было напряженно у Димки на душе - словно ему, влюблённому Димке, сейчас предстояло сдавать экзамен!
     
     Наконец, все были Зеброй расфасованы - по номерам, кому с кем заселяться, и парни, и девчонки были распределены; и тут, когда стали получать ключи, оказалось, что номера находятся на разных этажах: вся группа в двух и трехместных номерах заселялась на этаже восьмом, сама Зоя Альбертовна селилась в одноместном номере на этаже седьмом, а у Димки с Расимом их двуместный номер оказался один-одинёшенек на этаже девятом, так что Димка, едва это выяснилось, тут же подумал, что даже в этом судьба ему явно благоприятствует, потому как такая пусть даже мизерная отдалённость от всех в какой-то мере невольно снижала частоту посещаемости со стороны одноклассников и одноклассниц, когда начнётся шараханье из комнаты в комнату по вечерам, - Димка уже дважды бывал в подобных поездках и, как это происходит, знал... короче, мало того, что они будут проживать вдвоём, так ещё и номер их на оказался на отшибе - на другом от всех этаже!
     Отдалённость эта была иллюзорна, и тем не менее... тем не менее, всё равно это чем-то напоминало необитаемый остров, на котором Димка несчетное число раз воображал себя и Расима, перед сном приспуская с себя трусы... блин, как же классно, как удачно всё начинало складываться - буквально с первого дня! А с другой стороны... разве он, Димка, два месяца раздираемый, распираемый любовью, не заслужил того, чтоб судьба увеличила его шанс на чувство ответное? Заслужил, еще как заслужил!
     
     Они вышли из лифта вдвоём - на своём девятом этаже; из небольшого холла, держа в руках объёмно набитые спортивные сумки, молча шагнули в неширокий длинный коридор, крыльями уходящий в разные стороны; деловито посмотрели, крутя головами, направо-налево.
     
     - Кажется, нам туда... - проговорил Расим, кивком головы показывая направо. - Туда номера пошли увеличиваться...
     
     - Точно! - отозвался Димка, глядя на брелок с ключом; они бесшумно зашагали по ковровой дорожке. - Тебя Расимом зовут? - проговорил Димка, изо всех сил стараясь, чтоб голос его прозвучал как можно нейтральнее. - Правильно? - Димка посмотрел на идущего рядом пацана, изо всех сил стараясь, чтоб во взгляде его не было ничего, кроме естественной вопросительности, соответствующей прозвучавшим словам.
     
     - Да, - Расим, кивнув головой, посмотрел на Димку. - А тебя Димой зовут... да?
     
     - Да, - Димка так же, как Расим, кивнул головой; во взгляде Расима, идущего рядом, была естественная, ситуацией обусловленная готовность к диалогу, к началу общения или, если сложится, к ни к чему не обязывающей дружбе - на время их совместного проживания; и ещё во взгляде Расима Димка прочёл едва уловимое - не подчеркнуто показное, а такое же естественное, возрастом обусловленное - понимание, что из них двоих он, то есть Дима, является старшим, а сам Расим является младшим, что тоже было вполне разумно... причем, назвав идущего рядом Димона, как звали Димку все, по-домашнему Димой, Расим проговорил это слово удивительно мягко и тепло, так что собственное имя в устах Расима показалось Димке чарующей музыкой - у Димки эта Расимова интонация вкупе с устремлённым на него взглядом отозвалась в душе чувством сладко колыхнувшейся нежности... и не только в душе! Как же всё удачно начиналось...
     
     Номер оказался обычным двуместным "пеналом" - с душем и туалетом, двумя стоящими друг против друга деревянными кроватями, двумя стульями, двумя небольшими, подле кроватей стоящими тумбочками... ещё в номере был стол и был шкаф для одежды; словом, никаких изысков в номере не было - всё было простенько, всё было по минимуму... или, точнее сказать, по деньгам.
     
     - Ты на какой кровати спать будешь? - Димка вскинул на Расима по-деловому вопросительный взгляд.
     
     - Не знаю... мне всё равно, - Расим, переводя взгляд с одной кровати на другую, пожал плечами. - А ты на какой будешь?
     
     - Мне тоже без разницы - хмыкнул Димка, и действительно: разницы не было никакой. - Давай, я буду на этой, а ты - на этой, - Димка кивнул головой направо-налево, распределяя места.
     
     - Хорошо, - отозвался Расим, опуская сумку на пол возле своей кровати.
     
     В течение получаса они, распаковывая свои сумки, перебрасывались ничего не значащими словами-фразами - типа "так, еще одни джинсы", "блин, мать второй пуловер мне впихнула", "а в этом пакете что?", "шорты... я в этих шортах на море был - летом у тетки гостил в Туапсе", "глянь, какая футболка... прикольная, да?"... фразы были пусты и, на первый взгляд, совершенно не нужны, но они, проговариваясь легко и звуча непринуждённо, не давали возникнуть пустоте в начинающемся общении... в течение получаса сумки были распакованы - вещи были разложены-развешены, и гостиничный номер приобрёл вид некой обжитости. Последним Димка вытащил из сумки небольшой, на книгу похожий черный футляр, откуда извлёк комп-наладонник.
     
     - Расим, смотри, что я взял... классная штука! Если есть здесь вай-фай, можно будет полазить в интернете... у меня еще фильмы всякие здесь! Потом покажу, как им пользоваться, и ты, если захочешь, будешь брать - будешь пользоваться.
     
     - Хорошо, - Расим кивнул головой, и лицо его тут же осветилось благодарной улыбкой; "если захочешь, будешь брать" - так говорят друзьям, говорят тем, кому доверяют, от кого не отгораживаются стеной отчуждения либо пренебрежения, а потому Расим, которому предстояло жить с парнем-старшеклассником в одном номере десять дней, не мог не оценить великодушие с Димкиной стороны - слова "если захочешь, будешь брать" прозвучали как свидетельство полного доверия, и Расим почувствовать мгновенно вспыхнувшую благодарность Димке за его простоту, за его человеческую нормальность, потому как...
     По-всякому можно строить отношения: можно, будучи старшим и по возрасту, и в парадигме жесткой школьной иерархии, крутить пальцами, изображать из себя крутизну, а можно совершенно не кичиться ни тем, ни другим, а быть просто нормальным пацаном - быть товарищем или даже другом... Расим улыбнулся Димке благодарно, и улыбка его, обращенная к Димке, отозвалась в душе влюблённого Димки новой волной горячей, рвущейся наружу нежности.
     
     Они были вдвоём, и... будь его, Димкина, воля, он бы сейчас, сию секунду, привлёк бы Расима к себе - прижал бы его, бесконечно желанного, к своему телу, жарко бы стиснул в горячих объятиях, и целовал бы, целовал, целовал, медленно раздевая...
     Всё это было уже, несчетное число раз многократно проигрывалось в Димкином воображении, но то были его одинокие, его сладостные фантазии, где он был и автором, и героем в одном лице - где Расим отдавался ему по первому зову, а сейчас они было в реале, где много чего перевёрнуто с ног на голову, где правят бал другие законы, и потому нужно было не форсировать события, а по-умному распорядиться дарованным шансом - нужно было не испортить всё глупой поспешностью, не наломать дров... словом, нужно было снова и снова всё продумывать - и прежде всего нужно было думать, какую надо создать, смоделировать ситуацию, чтоб подкатиться к Расиму естественно, чтоб не спугнуть его, не ошарашить...


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать из этой серии:

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.