Рассказ №11680 (страница 2)

     Мир, созданный мною в Синеглазке, представляется ей из Токио сказочно прекрасным: по вечерам мы все, окружив любимого дедушку, читаем сказки Пушкина, пьем чай с вареньем... На самом деле мы решаем сотни проблем - с учебой, с едой, со стиркой, с ломкой характеров, с возрастными и невозрастными свойствами, я погряз в ремонте дома: Мир дочери тоже видится ей уютным, пряничным: Юля с Юрой и сыном Никитой в своей квартире на 47 этаже небоскреба воркуют от счастья... И лишь одна она, Валентина Даниловна, в своей съемной квартирке поблизости от небоскреба коротает унылые вечера, и не с кем ей перемолвиться русским словом. И денег у нее своих нет. Что новый зять с дочкой подкинут, с тем и шляется по магазинам:
     Чуть не каждый вечер она звонит нам из своего Токио или из Нового Орлеана, куда по делам фирмы вылетают Юля с Юрой и Никиткой (в наводнение их фирма уцелела), и поет несвойственным ей сопрано:
     - Алексей Иванович, это Валентина Даниловна:
     - Я вас узнаю, Валентина Даниловна.
     - Ну, как вы поживаете? А вы сегодня мне разрешите поговорить с Петром Сергеевичем? . .
     Или испуганно съязвит:
     - Кособокова сейчас у вас? Хозяйничает?
     Словно бы Вера Дмитриевна по моей злой воле замещает ее, законную бабушку. Мне бы ее пожалеть, но я не хочу забыть, как она угрожала мне милицией. Она мне напоминает подстреленную Татьяну Ефимовну Никитину: та тоже вела себя просто по-бандитски, пока я не применил к ней силу и не сбросил со стула. Она мне предлагала сесть напротив нее, поговорить по душам и забрать свои ботинки!
     Петя мне объясняет:
     - Да нет, твоя Ефимовна - это одно, а Валька очень хорошая баба. Просто она еще никогда не сталкивалась с моей болезнью. Привыкла к тому, что я всегда на ногах. Я видел по ее глазам, что она перепугалась больше моего. Я лежу пластом, пошевелиться не могу, мычу, сказать хочу, но не получается:
     Валентина Даниловна щебечет ему из Токио:
     - Вот какая у нас с тобой жизнь, Петруша: ты - с внуками, я с внуком... Кто знает, увидимся ли еще?
     Петя отвечает:
     - Да мы же с тобой совсем не старые, Валь. Как там внук Никитка?
     - Я тебе его фотографию послала. Попроси Алексея Ивановича, чтобы он открыл твой почтовый ящик, мы с Юленькой специально для всех вас наснимали целый альбом:
     
     *
     
     А Вера Дмитриевна действительно больше времени проводит у нас, чем у себя. Чаще просто приезжает и сидит, рассказывает что-нибудь из жизни Петропавловска, завода, первой приносит известия, кого еще убили или "расстреляли в упор". Она знает, что я не люблю, когда она стирает или готовит еду, - я все делаю сам.
     Ее горе - ее внук.
     - Вся время просится домой, а я не знаю, забирать его из больницы или нет? Врач говорит, что у него психика неустойчивая. Знаете, Алексей Иванович, кошки, которых он погубил, мне снятся. Снятся! Обступают со всех сторон! Господи, я же его боюсь, Германа: Вот только и езжу к нему, чтобы забрать пенсию. Может, этим и спасаю? . . Если бы не ваша Марина, я бы совсем, наверное, рехнулась. А что буду делать, если она после школы надумает поехать в Москву или во Владивосток?
     - Не будем заглядывать так далеко, Вера Дмитриевна.
     - Далеко: Вот бы ваша Юлька еще кого-нибудь вам подкинула:
     По Пете теперь и не скажешь, что был у человека инсульт. Сидит за рулем. Он снова работает в порту. Прибавка к его пенсии солидная. Правда, инвалидность с него почему-то не снимают.
     Петя и Паша все-таки вместе уехали во Владивосток. Петя - в Морской государственный университет имени адмирала Г. И. Невельского - в бывшее Высшее морское училище, на факультет эксплуатации водного транспорта и судовождения, а Паша поступил на факультет журналистики Дальневосточного гуманитарного университета. Ссорились на этой почве целый год. Даже временами не разговаривали. Петя хотел ехать учиться в Санкт-Петербург на факультет журналистики, а Паша слышать не хотел о литературе и мечтал стать капитаном. Намерены были даже разлучиться. Мы с Юлей и бабушка с дедушкой едва-едва уговорили их не совершать этой ошибки.
     Марина заканчивает шестой класс, стала почти девушкой. Она самая красивая девочка в школе. Учится только на пятерки. Учителя ей обещают отличный аттестат. Несколько раз летала в Токио к маме, но однажды тоже внезапно к маме остыла. В чем дело? Почему у детей такая странная реакция на Юлю? Каждое лето предлагаем Марине лететь в Токио - она отказывается. В точности повторяется история со старшими братьями. Они маму не видели с детства, и как-то не скучают.
     Но хуже всех, наверное, мне: я без Пети не могу прожить и часа, совсем надоел ему своими телефонными звонками.
     
     *
     
     Но не только Вера Дмитриевна живет ожиданием будущего. Я тоже. Через несколько лет мы с Петей останемся в Синеглазке одни. Предчувствую, какая жизнь у меня наступит: я смогу, не боясь, не оглядываясь и не вздрагивая от каждого шороха, делать то, что мне захочется. Прикасаться к нему, прижиматься, обнимать: Мы будем каждый вечер ложиться с ним в одну кровать и засыпать в объятиях друг друга.
     Даже не верится, что такое время когда-нибудь наступит.
     Мы друг без друга не можем. Наше счастье бесконечно.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ]

Читать из этой серии:

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.