Рассказ №0806 (страница 2)

     Мы украдкой рассматривали друг друга. Мне показались весьма симпатичными обрамленные тёмными прядями натуральной брюнетки карие глаза, в которых не было четкой границы между зрачком и радужкой. Фигура едва угадывалась, в основном - в движениях, скрытая бесформенным ватником и сапожищами с бетонной коростой. Живое лицо её временами окрашивалось улыбкой, которая подсвечивала веснушки, едва заметные на смуглой коже. И я понимал, что улыбка эта - мне.
     Удары молотком по пустому огнетушителю обозначили конец рабочего дня как раз, когда я пер очередную порцию.
     - Неси сюда, я докидаю. Я быстро, - обратилась ко мне девушка и снова склонилась над фундаментом.
     Интонация, с которой было это произнесено, и самый тембр голоса разительно отличались от тех первых междометий, услышанных у бетономешалки. Это было сказано именно мне, причем так, чтобы я понял, что это сказано именно мне и КАК именно это сказано. Улыбаясь, я полез выскребать из бетономешалки остатки.
     Так мы остались на стройплощадке одни.
     Она подошла, когда я отмывал у рукомойника кеды, скинула ватник и, ополоснув руки, сняла косынку. Густые тёмные волосы упруго легли на обтянутые трикотажем лопатки. -
     - Спасибо. Меня зовут Кристина, - сказала она, как бы начиная знакомство заново.
     Надо сказать, что я не люблю всякие вычурные имена, включая свое собственное. Они будто заставляют большинство своих обладателей выделываться. А уж о том, как нелепы бывают их уменьшительно-ласкательные формы - и говорить нечего. Чего стоит "Артурушка"!
     - Артур.
     - Можешь звать меня Тина. Мне это больше нравится.
     - Мне тоже. Для себя нормального имени я еще не придумал.
     Она ответила мне тихим и удивительно чистым смехом.
     - Нормальное имя. Тебе идет. Лешей - Серёжей ты не выглядишь.
     Ага. Это она о моих татарских предках упомянула. Я скуластый, смуглый, но зеленоглазый и волосы - тёмно-русые.
     - Подожди немного, - почти шепотом проговорила Тина. - Я переоденусь, и мы их догоним.
     Вот так прозвучало это "мы" и стало ясно, что в общей пьянке нам уже не место.
     Довольно долго я гонял комаров перед бытовкой, из которой доносились интригующие звуки. Вот звякнуло ведро о край внутреннего умывальника. Значит, она будет мыть не только руки - подумал я и моё воображение живо дополнило пару шлепков босых ног, пленительной картиной обнаженного девичьего тела, влажного, пахнущего свежестью, лавандовым мылом и всё же чуть-чуть - возбуждением.
     Член твёрдо оттопырил ткань штанов. Надежда крепчала вместе с ним.
     Иссякла струйка воды из отводной трубы, торчащей под бытовкой, и через минуту из двери буквально выскочила Тина.
     - Я долго, да? - спросила она, заметно подрагивая от холода. Губы её были восково-сиреневыми, волосы влажно блестели, а кожа покрылась крупными пупырышками.
     - Так долго, что сейчас простудишься.
     Её лёгкое платьице оставляло открытыми плечи, да и коленки были выставлены напоказ. Так, что согреть оно точно не могло.
     Я решительно схватил узкую ладонь Тины, и мы побежали. Просто побежали. Куда-то. Потому, что я в этом посёлке знал только вокзал, гарнизон, пару магазинов и две центральные улицы, от которых мы находились довольно далеко.
     Почти весь одно-двух этажный, Черноозёрск был построен без архитектурного плана и улочки причудливо изгибались и пересекались под неожиданными углами.
     Миновав буквально один квартал мы оказались перед деревянной лестницей, ведущей вниз к остановке автобуса на повороте шоссе. За ним стояла чахлая рощица, а дальше был берег растянувшегося на многие километры озера.
     - Давай туда! - сжимая мою ладонь, сказала Тина. Её глаза горели. Порозовевшие от прилива крови щеки и глубокое дыхание стерли недавний озноб. Теперь уже она тянула меня вниз по дощатым ступенькам и её волосы колыхались в такт шагам. Хрупкая, не выше ста шестидесяти сантиметров роста, она казалась легкой как ребёнок, но просвечивающий сквозь тонкую ткань платья белый лифчик скрывал развитую грудь, а переход от талии к бедру был крут и зноен.
     На щербатом асфальте у края шоссе Тина резко остановилась. Роща была на вид топкой, да и канава вдоль шоссе - широкой.
     Не давая ей времени на раздумья, я подхватил на руки легенькое тело, пресекая нетвёрдые попытки протеста. Жар кожи окатил меня сквозь тонкое платье. Её руки сплелись на моей шее и я решительно шагнул в канаву.
     Мне доводилось носить на руках нескольких девиц, и я уже, более-менее, представлял свои возможности, но Тина на моих руках казалась продолжением моего тела. Она так плотно прижалась ко мне, что я чувствовал, как эхом моему сердцебиению вторит её.
     Лицо Тины касалась моей шеи, и мне казалось, что её губы слегка пробуют кожу.

     Я давно вышел с топкого места. Сквозь стволы уже блестела вода, но я всё нес девушку боясь потерять это единение.
     Каменистый берег - наследство ледника - демонстрировал все оттенки черного и бурого. В Вечернем небе курились тонкие облака. Я стоял над озером с бешено колотящимся сердцем и остро переживал сочетание открывшейся красоты природы и ощущаемой красоты женщины, которую держал на руках.
     Почувствовав, что я стою, Тина, повернула голову, поцеловала меня в подбородок и прошептала: - "поставь меня".
     Я медленно отпустил её ноги, продолжая прижимать тело девушки к себе.
     Не давая коснуться земли, я подхватил Тину второй рукой под лопатки. Обнял еще крепче. Не отпуская мою шею, она запустила пальцы в волосы на затылке, и чуть пригнула мою голову. Наши губы встретились.
     Долгие минуты поцелуев то дарили жаркое беспамятство, то превращались в шутливое соревнование губ и языков, то становились возможностью исследовать неизвестное и пленительно-новое.
     Я пытался, было, опуститься, но влажные камни отпугивали своим холодом, и вновь я вставал, прижимая к себе трепещущую Тину. Руки мои были скованы весом её тела, которое я так и не опустил на землю.
     Тина стиснула коленями мои бока, и я тут же перехватил её под ягодицы. Её жаркая попочка была приятно упругой. Я постарался, чтобы ткань платья не мешала чувствовать её горячую эластичную кожу. Тина же крепко обхватила меня руками, бешено лаская мои затылок и спину, проникая ладошкой сквозь рукав под футболку.
     Мой окаменевший член служил опорой для её мягкого лобка. Трусики промокли насквозь, так, что запах её возбуждения обрушился на меня.
     Продолжая целовать Тину, я проник кончиками пальцев в её истекающее соком лоно и первая волна наслаждения заставила девушку вздрогнуть.
     Я опустил её на землю, прижал спиной к железному до ломоты члену и, продолжая осыпать поцелуями её лицо, шею и плечи, коснулся груди. Новый глубокий вздох послужил мне пропуском в этот рай. Крупные соски её груди уже были напряженно-твёрдыми, но моё прикосновение сделало их похожими на плотные головки цветов, полные жизни, но пленительно закрытые. Я встал перед ней на колени, развернул послушное тело Тины, сдёрнул бретельки с плеч и впился в сосок губами. Платье оказалось у Тины в ногах. Она стояла передо мною лишь в капроновых трусиках, сквозь которые просвечивала тёмная полоска подбритого лобка и пробивался фантастический запах любви.
     Её полная твёрдая грудь с темными сосками сводила меня с ума. Широкие ореолы сосков были подёрнуты рельефом возбуждения. Безостановочно я целовал их, переходя на рёбра, живот, опускаясь к жаркой вагине, касаясь её губами пока лишь мимолётно, сквозь ткань.
     Целуя грудь, я отодвинул край трусиков и коснулся торчащего клитора. Тина подтвердила моё право делать это, крепко прижав мою голову к своёй груди и максимально раздвинув бёдра.
     Мои яйца отчаянно болели. Но это было уже то самое состояние, когда любое ощущение тела опьяненный возбуждением мозг превращает в блаженство.
     Лаская большим пальцем клитор, я глубоко погрузил указательный и средний палец в её горячую глубину. Тина с рычанием прикусила моё ухо и начала яростно насаживаться на ласкающую руку. Её горячее дыхание проникало мне в мозг. Губы шептали бессвязные слова. Я лихорадочно мял и целовал её грудь, надавливал на клитор и явственно касался той чувствительной точки внутри влагалища, про которую мы с Андрюхой когда-то читали. Мне срочно необходимо было разрядиться, но я не мог прервать этот прекрасный танец. Волны оргазма бросили обессиленную Тину мне на плечо. Тело её приобрело ватную расслабленность спящего человека. Потом она открыла глаза, благодарно посмотрела на меня и поцеловала долгим красноречивым поцелуем счастливой женщины.
     Тина ловко стянула с меня футболку и стала, дразня кожу спины ноготками, целовать мои шею, грудь, озорно проводить язычком вокруг сосков. Видя моё перевозбужденное состояние, она пробилась ладошкой к напряженному члену и крепко его обхватила. Через секунду он был на свободе.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ]

Читать также:

© Copyright 2002 limona.online. Все права защищены.